|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
В феврале 2020 года Любовь Викторовна Алдакова ушла из жизни.
Она была удивительным человеком и в работе, и вне её,
хотя подавляющую часть времени она всё же работала,
постоянно занимаясь проблемами хора как профессионального коллектива
и проблемами детей как непрофессиональных исполнителей и просто... детей.
Её хорошо знали многие люди - в основном, конечно, педагоги, ученики и их родители.
Вот их воспоминания мы и решили на этой странице размещать.
Сделано это было в том числе по совету батюшки, который вёл
необычную службу на отпевании, где многие из нас были.
Воспоминания отсортированы в порядке примерной хронологии знакомства авторов с Л.В. Алдаковой.
Письма присылают на почту
Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript
, материалы пополняются, память хранит самое ценное.
краткая биография на портале хоровики.рф
М.П. Сорокина, сокурсница по институту им. Гнесиных, кандидат педагогических наук,
профессор кафедры музыкально-исполнительского искусства Института изящных искусств МПГУ
В ней было простое величье природы,
Дыханье высокогорное.
В ней было явленье особой породы,
Естественное, непритворное.
Давид Самойлов
Моя первая встреча и знакомство с Любовью Викторовной Алдаковой состоялась в 1970 году. В тот год мы поступили на дирижерско-хоровой факультет института им. Гнесиных. Курс был небольшой, из десяти человек, мы с Любой Мурзиной (это была ее девичья фамилия) были единственные студентки «москвички». Именно тогда возникла наша взаимная симпатия, переросшая впоследствии в крепкую дружбу. Уже в процессе вступительных экзаменов было видно, что Любовь Викторовна имела хорошую профессиональную подготовку, особенно в области теории музыки и владения инструментом. Это было закономерно, поскольку она окончила одно из ведущих учебных заведений Москвы – музыкальное училище им. Гнесиных. Ее педагогом по классу дирижирования была Лариса Николаевна Виноградова. Хор в то время вела известный и талантливый музыкант – Валентина Аркадьевна Богдановская, умевшая заложить прочные основы будущей профессии и создать творческую атмосферу в коллективе. Как отмечают сокурсники Любовь Викторовны по училищу, уже тогда она отличалась целеустремленностью, дисциплиной, особым чувством ответственности. Ее близкая подруга М.И. Хрусталева вспоминает их совместные поездки на отдых. Оказалось, что Любовь Викторовна – весьма опытный и подготовленный «походник». Так воспитал ее отец, регулярно практиковавший их совместные туристические маршруты, иногда в весьма отдаленные и опасные места. Выяснилось, что она умела все: разжечь костер, приготовить на нем еду, найти выход из любой сложной ситуации, и многое другое. Вероятно, что та выносливость и твердость характера, которая впоследствии отличала ее, отчасти была сформирована именно тогда.
Институтские годы без преувеличения можно назвать счастливейшим периодом нашей жизни. Это было время увлеченности будущей профессией, радости от самой возможности быть причастными к данной сфере искусства, стремительного накопления знаний и личностного роста. Следует отметить, что дирижерско-хоровые факультеты, в связи с самой спецификой этого жанра, всегда отличались особой атмосферой демократизма и открытости. На курсе царил дух товарищества, взаимопомощи и, главное для нас тогда - атмосферы веселья и юмора. Факультет в то время возглавлял выдающийся деятель хорового искусства: А.А. Юрлов, собравший поистине «звездный» педагогический состав. Среди них: И.Г. Лицвенко (окончивший всем известное Синодальное училище), В.Н. Минин (ректор института и руководитель Камерного хора), В.С. Попов (на тот момент возглавлявший Большой детский хор радио и телевидения), Л.М. Андреева и М.А. Бондарь (ученицы легендарного хорового дирижера Н.М. Данилина), Г.Е. Виноградова (в прошлом руководившая Государственной хоровой капеллой в Казахстане), И.Г. Агафонников и С.Д. Гусев (хормейстеры Большого театра), В.О. Семенюк - руководитель учебного хора, ставший также куратором нашего курса и тем человеком, который на много лет определил наше профессиональное становление. В те годы начинала свою педагогическую деятельность Людмила Андриановна Попова – будущий многолетний и бессменный декан факультета. Работала на кафедре и Елена Николаевна Свешникова, возглавлявшая хоровую студию «Веснянка» и руководившая учебной практикой.
В класс по специальности (дирижирование) Любовь Викторовна была распределена к Игорю Германовичу Агафонникову, прекрасному музыканту, замечательному человеку, отличавшемуся особым обаянием и демократизмом, чей стиль работы в классе был направлен на выявление и развитие творческой самостоятельности и индивидуальности ученика. Любовь Викторовна и в годы учебы, и впоследствии, очень тепло и с большим уважением относилась к Игорю Германовичу. После его ухода из института, на 4 курсе она была переведена в класс к Владимиру Онуфриевичу Семенюку, заложившему основы профессионального мастерства не одного поколения будущих дирижеров-хормейстеров. Формирование музыкального мышления, интереса к высокой классической музыке и практических хоровых навыков студентов блистательно осуществлялось им непосредственно в процессе хоровых занятий. Увлеченность своей будущей профессией уже тогда со всей очевидностью была присуща Любови Викторовне. Она всегда ставила перед собой и успешно решала наиболее сложные творческие задачи. Так, на выпускной государственный экзамен на хоре ею был выбран фрагмент из сложнейшей и редко исполняемой тогда партитуры А. Онеггера «Жанна д’Арк на костре».
На втором курсе началась хоровая практика. Несколько человек с нашего курса были распределены в хоровую студию «Веснянка». Мы сразу попали в атмосферу детского творчества и искрящейся радости. Елена Николаевна Свешникова с самого начала доверила нам практическую работу с детьми, распределив на разные составы хоров. Мы имели возможность непосредственно «изнутри» наблюдать весь процесс руководства огромным детским коллективом, учиться всем тонкостям профессии. Вспоминая, впоследствии, этот период нашей жизни, мы сходились во мнении о том, что многим, что мы умели в своем профессиональном деле, мы были обязаны именно ей. Для Любови Викторовны работа с детьми стала смыслом всей ее жизни, здесь со всей полнотой воплотился ее талант музыканта и педагога. Встав во главе дела, приняв на себя руководство студией и старшим хором, она блестяще справилась с этой задачей, подняв уровень детского хорового исполнительства на качественно новую ступень. Отмечу ее совестливость и отзывчивость. О том, что она получила звание «Заслуженная артистка» я узнала только спустя некоторое время не от нее самой, а придя на один из концертов. Никогда она не отказывала мне в просьбе посещения студентами нашего университета ее репетиций (лучшие из них стали педагогами студии). Некоторое время «Веснянка» сотрудничала с Московским Педагогическим Государственным Университетом, демонстрируя высочайшее мастерство профессиональной работы и заряжая будущих педагогов энергией хорового искусства.
Все годы рядом с Любовью Викторовной талантливо работали ее коллеги, педагоги студии: Н.Д. Минина, Е.Г. Терехова, О.К. Тулинова, А.В. Чернецов. Любови Викторовне удалось создать сплоченную «музыкальную семью», единый творческий организм, способный решать самые разнообразные творческие задачи. Вся ее многолетняя работа в студии – уникальное явление, пример преданного, подвижнического служения своему делу, гражданского и личного мужества, позволившего ей до последних дней оставаться в строю и осуществлять то, чему была посвящена вся ее жизнь – музыкальному воспитанию детей.
Жизнь не стоит на месте, пришло новое поколение музыкантов, успевшее многому научиться у Любови Викторовны. Дай Бог, чтобы они сумели достойно продолжить дальнейшее творческое совершенствование уникального коллектива, имя которому – Хоровая студия «Веснянка».
Маша Ефимова, выпускница 1991 года
В Книгу Памяти.... Алдаковой Любови Викторовне Вечная память.
ЛВ воплощала своё имя. Была магнитом этой Любви, из поля которой не хотелось уходить. 35 лет знать ЭТО - огромный подарок. Как вчера было сказано: прощаясь с этим педагогом, многие окончательно прощаются с детством. По сути же, осиротело несколько поколений людей, жизнь которых связана с "Веснянкой".
Можно разное и долго вспоминать, но на ум приходит один случай.
Едем мы (много нас) с Любашей в метро. На какую-то прогулку, наверное, не суть. А по соседству случаются футбольные фанаты. Они в предвкушении, у них адреналин, гормоны и прочие вещества в крови. Всё это сильно мешает милой беседе хористов, которые от чувств тоже любят «пошуметь», но дальше канона Керубини дело обычно не доходит. «Футбольная радость» накрывает весь вагон. Страшновато, но крепимся и едем. Вдруг ЛВ не выдерживает и со словами «ну, так больше нельзя» идёт в эпицентр событий. Не знаю кто как, но я превратилась в соляной столб. ЛВ, помнится, сказала что-то спокойное и незатейливое типа «Ребят, можно потише?», но эффект был. ОНИ её услышали и снизили градус активности. Я не знаю, что такое было в этой женщине. Как она умела находить путь к душам людей? Опыт, воспитание, разум, сила... но смею думать, что всё-таки через ту самую любовь к людям, которую нельзя было не почувствовать.
Т.С. Греф, мама выпускницы 1993 года, бабушка выпускника 2018 года
Я думаю, всё это время с нами был Ангел Хранитель. Это не что-то белое и пушистое, стоит за спиной и гладит по головке. Он Хранит. Хранит от внешних бурь и напастей, но, что важнее, от тех бурь и невзгод, что бушуют внутри каждого из нас. Видит, знает о каждом из нас всё. И хранит Любовью.
Этот дар – редкий, бесценный – любить нас такими, какие мы есть, со всеми нашими «не только достоинствами», она пронесла через всю свою жизнь.
В любую минуту Любовь Викторовна была готова прийти на помощь – не самым любимым, не самым умным, не самым талантливым, но тому, кому помощь нужна именно сейчас.
Чуть больше тридцати лет назад я с Веснянкой в летнем лагере. Уже в первые дни замечаю, как задолго до подъёма, Любовь Викторовна с ОДНИМ из хористов возвращается с рыбалки. Подумала, наверное, она очень любит рыбалку. Оказалось нет, терпеть не может. Утренняя бессонница? И эта версия не нашла подтверждения. Ну тогда, решила я, это какой-то особо одарённый мальчик, чтобы ради него одного… Да нет, самый обыкновенный шалопай. Но именно ему для полного счастья в хоровом лагере не хватало рыбалки. И она ему этот кусочек счастья дарила.
На моей памяти, в каждом лагере в первые же дни Любовь Викторовна отправлялась на поиски дерева. Да, дерева. И делала это очень тщательно и придирчиво. Оно должно было стоять в красивом месте, на него должно быть удобно и безопасно забраться всем мальчикам хора, ну и самым смелым девочкам тоже. До поры, всё хранилось в секрете. Надо было видеть, каким счастьем светились все – сидящие, висящие по веткам хористы и дирижёр, стоящий внизу и цепким взглядом следящий за каждым и всеми одновременно.
И в последнем декабре, когда уже не виделись, я позвонила справиться о самочувствии. После пары фраз о себе, она заговорила о мальчике из хора, который болен, которому больно. И это было абсолютно естественно для неё.
Она так жила.
Порадуемся за неё.
Оля Греф, выпускница 1993 года, мама выпускника 2018 года
Когда я стала мамой хориста, я часто слышала от других родителей один и тот же вопрос: «Оля, как это? Объясни, почему наши дети так ее любят, почему они так любят хор». И тогда, лишь несколько лет назад, я облекла в слова то чувство, с которым провела всю жизнь. И которое слов не требовало…
Самым главным было ощущение пения в хоре. С ней. Стоя на сцене, ты видел и чувствовал только ее. Ее руки создавали купол (о, эти руки! Никто и никогда так не дирижировал…), который накрывал хор, это было единое пространство голоса, музыки, ее глаз, ее улыбки, ее рук. Это было счастье. Быть в ее руках, следить за ее руками, за лицом - это было счастье. И это счастье каждый из нас несет потом в себе всю жизнь.
Так получилось, что жизнь меня связала с ней чуть ближе, чем других хористов и выпускников. Узы тесные, практически родственные. Привело ли это к каким-то послаблениям для меня или моего сына, теперь уже тоже выпускника? Никогда! Я все также могла получить от нее в любой момент выговор, и Федю она ругала ничуть не меньше остальных хористов. Правда, очень расстраивалась, когда слышала или видела, как я его ругаю, и настойчиво повторяла: «Ты его не ругай, ты что? Я буду ругать, а ты не ругай».
Я всегда поражалась, как глубоко она проникалась жизнью каждого хориста. Знала о каждом все, цепко улавливала даже ещё не проявившиеся, а только нарождающиеся проблемы, звонила родителям или выслушивала звонивших ей (когда ввели тарифную систему для городских телефонов, Анатолий Хаджи-Муратович говорил, что устанавливать иной тариф, чем безлимитный, в доме, где живет Любовь Викторовна, невозможно), находила врачей, говорила, кому позвонить, потом ещё долго отслеживала весь процесс, пока проблема не была исчерпана.
Она помнила всех хористов, всех выпускников, и если человек не вылетал за пределы ее орбиты, то знала и помнила все перипетии его жизни и жизни его родственников. Когда при встречах она доставала старые фотографии и начинала вспоминать, это казалось магией - столько людей вокруг неё всегда было и столько она о них знала и помнила.
А как она радовалась и гордилась нами! Это хорошо видно на многочисленных фотографиях: она держит за руку, высоко ее поднимая, солиста, приглашая зал аплодировать и радоваться, и взгляд - взгляд! - лучится светом, невыразимым светом. Каждый, кто испытал это хоть раз, никогда не забудет силу этого света. Гордилась она нашими поступлениями в ВУЗы, успехами в школе, потом - на работе, успехами наших детей… просто - гордилась. Что вот мы все, все ее дети, и у нас что-то получается достойно.
В последние годы я получила от нее еще один подарок - возможность приезжать на несколько дней в лагерь. Каждый раз, год за годом, я спрашивала разрешения, она недоверчиво смотрела на меня, непритворно сомневалась, но каждый раз, конечно, разрешала приехать. Потому что прекрасно понимала, что мой приезд нужен, в первую очередь, не хору, а мне самой. Это было мое счастье, моя радость, моя подпитка на целый год вперед. И она видела это, знала, понимала и дарила мне эти дни общения с ней и с «Веснянкой». А потом - опять же - очень гордилась, когда я читала лекции, потому что ей очень нужно было показывать нынешним хористам, какие у нее выпускники. «Это моя Оля, моя выпускница», - звучало перед хором или перед родителями на собрании. Затем мог последовать и традиционный выговор, как без него. Однажды мы с ней по теме лагерной лекции очень сильно поспорили, не сошлись во мнениях. Спор был по поводу ситуации с глубокими историческими корнями, тут я чувствовала себя вправе, и мы упоенно спорили, перебивая друг друга. Хор замер: это было невиданное никем (да и мной самой!) ранее зрелище! Казалось, что мне не дадут после этого даже на порог ступить, но уже через минуту после окончания лекции она обеспокоилась тем, успеваю ли я собраться - в этот день я уезжала из лагеря - и как доберусь до вокзала. А потом тепло и любя прощалась со мной.
Оказавшись в первый раз после 25-летнего перерыва в лагере, я поразилась, как здесь ничего не изменилось. Это при том, что дислокации каждый год менялись, и «лагерь» - это вовсе не конкретное место, это общность, особая общность даже внутри самой веснянковской семьи. Но это были все те же счастливые дети, занятые каждую минуту делом, летающие от счастья по коридорам, это был все тот же единый организм… Созданный ею и живущий благодаря ей.
Встречаясь с выпускниками, мы любой разговор всегда сводили к историям о ней. Неизменно весело и счастливо хохотали, да она и сама очень часто присутствовала при этих воспоминаниях и либо смеялась, либо просто улыбалась, чуть-чуть. Рассказывала сама, очень любила рассказывать. И очень любила делать подарки. Всегда тщательно их подбирала, долго искала - свой подарок для каждого. Но в этих подарках хорошо угадывалась и она сама, ее любови: деревянная ложечка, что-то расшитое, что-то из поездки, дорогой ее сердцу, да просто программка концерта, подписанная ею на память. Это все были составляющие ее любви, любви к нам. Это все был ее взгляд, строгий, заботливый, проникновенный и неизменно любящий...
…На отпевании, подняв глаза, я увидела, как свет струится сквозь окна в храм. И сейчас в нашей скорби есть свет. И со временем скорбь уйдет, и все зальет светом, я знаю. Потому что этим светом была она сама.
Антон Иванов, выпускник 1996 года
Ушла из жизни Любовь Викторовна Алдакова, художественный руководитель и дирижёр студии "Веснянка".
Странно звучит, потому что как может уйти из жизни часть тебя.
Этот цепкий взгляд сложно забыть – как рентген он проникал в тебя и, казалось, укрыться от него не было никакой возможности.
Говорят, об ушедших или хорошо, или никак. Не знаю...
Наверное, можно по-разному оценивать непростой характер ЛВ, но вряд ли у кого из тех, кто её знал, возникнут сомнения, что это глыба.
Человек-глыба вряд ли может иметь простой характер. Но она установила планку, высокую планку, создав фирменный стандарт качества. Как пробу драгоценного металла.
Ты учился/училась в "Веснянке"? Всем, кто в теме, становится ясно, что продукт, воспроизводимый этим конвейером, не может быть плохого качества по определению.
Хотя неверно думать, что в нашем хоре ты никто. Капля в море, иголка в стоге сена. Конечно, в хоре легко раствориться. Но удивительным образом была выстроена система по выращиванию личностей, то, чего давно лишена общеобразовательная школа, нас здесь воспитывали.
После этой школы жизни ты мог заняться чем угодно (не все же пошли учиться по музыкальному направлению дальше), но тебе будет просто стыдно делать свою работу плохо, спустя рукава.
Да, это часто вызывало сопротивление, временами внутренний бунт, да, можно было не соглашаться с какими-то высказываниями, но я не знаю ни одного другого места, где бы в одном месте собралось такое количество людей, которых я люблю.
Не знаю, как происходил этот фокус, это магия или же филигранная технология с добавлением ноу-хау, но факт: этих людей может и не быть в моих "друзьях" в соцсетях, у меня может не быть даже номеров их мобильных телефонов, но когда ты однажды их видишь вновь, нет ощущения того, что вы расставались, вы понимаете друг друга с полуслова, вы чувствуете тепло.
Как после долгого путешествия ты вновь оказываешься дома. И там нет паутины, там убрано и светло. Кто поддерживал всё это за время твоего отсутствия, непонятно...
Может, это было только в "наше время"? Не думаю. У всех поколений хористов, конечно, своя «Веснянка», но и всех нас объединили наши замечательные педагоги, став нам зачастую вторыми мамами, умными, понимающими, надёжными, то добрыми, то требовательными и строгими, но родными.
«Веснянка» и всё, что с ней связано, это часть жизни, вошедшая в плоть и кровь. И эта часть жизни не может взять и уйти. Это внутри. Это моё. Неоднозначное, но любимое.
(добавленный позднее текст)
Сегодня в храме батюшка сказал, чтоб записывали свои воспоминания об ЛВ. Если каждый напишет маленький рассказ, может получиться целая книга.
Есть у нас в "Веснянке" традиция: каждый год 31 июля мы с друзьями ездим в лагерь. Поём там.
И вот очередной лагерь на грани срыва: даже в близлежащий подмосковный лагерь цены такие, что мы это потянуть никак не можем (напомню: на дворе голодные 90-е).
И вдруг находится (т.е. целенаправленно ищется и потом уже находится) спонсор, который даёт денег, и мы отправляемся полным составом... во Владивосток. Денег хватает даже на авиабилеты (это мой первый полет в жизни).
За окном Тихий океан, Японское море, Уссурийский залив, бухта Трёх поросят.
И когда мы хотим упасть во всё это великолепие, нам объявляют: в траве змеи, в горах тоже змеи, в лесу энцефалитные клещи, в воде ма-а-аленькие такие медузки, прозрачные, сверху посмотришь - из щупалец крест образуется - так вот, если такая медуза ужалит и в течение суток не введут антидот, то прямиком на тот свет. А больницы во Владивостоке переполнены, имейте это ввиду – мест нет! Да и доехать бы туда успеть... с транспортом и бензином проблемы.
Три-четыре дня, и мы обжились, вроде, не так всё страшно, хотя клещей после похода в лес друг на друге находили и не раз.
Аппетит, как известно, приходит во время еды. ЛВ чувствовала, конечно, что нам, парням, хотелось приключений. Да и ландшафт к тому располагал.
Встав во главе нашего мальчикового отряда (конечно, упрашивали долго), Любовь Викторовна повела нас вдоль берега по тропе между камней. Рельеф скалистый - слева почти обрывы (если улетишь, то сразу в океан), справа - огромные валуны. То, что надо для приключений.
Вдруг навстречу идёт дядька, мотая одной рукой ремень. Мы сразу к нему: правду ли говорят, что и в горах тоже змеи?
Конечно, говорит, перестав крутить "ремень", и, показывая на него, продолжает: вот я одну поймал только что, голову ей отрубил, но она ещё несколько часов будет жива, видите, шевелится?
Как мы оттуда драпанули, опережая друг друга! Но, главное, наша тяга к приключениям была с избытком удовлетворена.
Наташа (Потапова) Андреева
"Мама, Любовь Викторовна смотрит на нас и видит, что мы вместе, у нас все хорошо, и она радуется…"
Эти слова сына Лёши немного вывели меня из состояния ступора и истерики днем 8 февраля, а в голове начали всплывать вспоминания:
- Мне плохо, я в больнице, впереди какой-то мрак и не понятно, как все это пережить. Я очень хочу поговорить с Любашей, потому что для меня это - источник жизненной энергии, которая так мне необходима сейчас. Я набираю ее номер телефона, и на следующий день после разговора ко мне в больницу в Зеленоград приезжает Любовь Викторовна. И теперь я знаю, все будет хорошо, я со всем справлюсь!
- Скоро конкурс в Италии, я бегу с работы на репетицию и немного опаздываю, понятно, что сейчас мне попадет, поэтому я влетаю в большой зал и бросаю сумку на последний ряд, забыв выключить телефон… И вот в зале тишина, Любовь Викторовна дала тон, и в этот момент, о УЖАС, предательски громко звонит мой телефон! Я стою, не шелохнувшись, и с совершенно безмятежным выражением лица, я знаю, что это мой телефон, но не пойду выключать. Чувство самосохранения у меня развито!
- Валаам, лето 2016, мы встретились на острове. Все совпало: я с сыном была там всего сутки, и именно в этот день Любовь Викторовна и Анатолий Хаджи-Муратович были на экскурсии на Валааме. Такое тоже бывает.
Несколько следующих дней и ночей проходят совершенно одинаково. Весь окружающий мир как кино. Механически хожу на работу, ухаживаю за мамой, забочусь о ребенке и животных, но постоянно думаю только о Любови Викторовне. Я просыпаюсь в 4 часа ночи и первая мысль, которая приходит ко мне – Любовь Викторовна ушла, этот мир уже никогда не будет прежним.
- Только рядом с Любовью Викторовной в любом возрасте я продолжала чувствовать себя ребенком. И когда она называла меня дурындой или бестолочью было совсем не обидно, а когда лапочкой - это было так нежно. После концерта в той же Италии Любовь Викторовна сказала мне: «Не знаю, как ты там пела, но смотреть на тебя было приятно». Боже мой, какое это было счастье!
- Мой сын никогда не занимался в Веснянке, но знал Любовь Викторовну. И для него она была совершенно непререкаемым авторитетом. Он знал, что мы постоянно о нем разговариваем, и Любаша интересуется его успехами и проблемами, которых в подростковом возрасте было немало. «Мама, давай быстрее, мы опаздываем в "Веснянку" на Новый год… Нет, я не переживаю, зачем мне переживать, ведь я совсем не боюсь Любовь Викторовну…(пауза) Боже, кого я обманываю!»
Есть очень известный принцип успешного менеджмента: «Жестко относиться к проблеме и мягко относиться к людям». В "Веснянке" все именно так и было! Очень профессиональное и строгое отношение к репетициям и очень доброе, нежное, материнское отношение к детям. Я очень бережно храню все ее подарки. И даже записки.
Даже мысли не возникло, что может «не получиться» сделать копии к лагерю!
Прошло девять дней, теперь ее душа в лучшем мире, а нам так не хватает ее любви, доброты, нежности, заботы, ее юмора, ее требовательности и профессионализма, ее неравнодушия и заинтересованности. Теперь каждое утро Любовь Викторовна смотрит на меня с монитора рабочего компьютера, и я чувствую, что она продолжает поддерживать меня, она все равно рядом со всеми нами. И мы с Лёшей верим: «Любовь Викторовна смотрит на нас и видит, что мы вместе, у нас все хорошо, и она радуется!»
Ира Соколова, выпускница 1996 года
Ноябрь 2019 г.
Почему-то пишу стихотворение:
"Боюсь не успеть... И опоздать...
Что-то не спеть... И не сказать..."
Публикую.
Это моя важная публикация.
Жду её с нетерпением...
Чтобы отвезти Любови Викторовне. Как трофей!
Всегда этого хотела...
Январь 2020 г.
Книга в издательстве.
Планирую встречу.
Думаю, что скажу, поговорим о чём...
Предвкушаю...
Февраль 2020 г.
Выход книги задерживается...
Она выходит 11февраля...
Сорваться и ехать...
А мне почему-то никуда не едется...
Август 2020 г.
Конец лета. Чуть ослабили ограничения пандемии.
Но я всё равно в защитной маске...
Выхожу из метро "Чистые пруды" и по памяти движусь в направлении Дома творчества на Стопани...
Новые постройки, незнакомые дома...
Прошло ни много ни мало, а 24 года...
Но ноги ведут правильно...
Знакомый дворик с лавочками, а впереди - тот самый "Дом из детства"...
Дёрнула дверь... Закрыто...
Позвонила...
Открыли...
"Боюсь не успеть... И опоздать..."
Не успела...
1990 г.
Мне 11лет. На Новогоднем утреннике в Зеркальном зале играется Рождественская сказка, а я потом читаю свои стихи...
После их прочтения Любовь Викторовна дарит мне камень с надписью "Самородок-90"...
Храню его как Талисман...
Ещё даже не подозревая о том, что именно это и есть моё Призвание...
Я теперь - Член Российского Союза Писателей.
Сижу на той самой скамейке, в том самом скверике, и слёзы текут по щекам...
На скамейку совсем рядом со мной села синичка и запела...
Это...
Оставила свою книгу...
Знаю, что Вы её прочли...
Вы приходили ко мне во сне...
Спасибо, что всегда верили в меня...
Спасибо...
P.S.
Какая мощь!
Какая энергетика у всех этих писем!
Как правы все...
Как точно они правы...
Света Смурова, выпускница 1997 года
Я хочу признаться в любви... к Любови Викторовне Алдаковой!
Скажете "поздно"? Безусловно!
Но я убеждена, что Она прекрасно знала, Как мы все к Ней относились.
Её очень любили. И Она, в свою очередь, любила Каждого из нас, начиная со своего первого выпуска.. по-своему.., но так, что каждый ощущал себя особенным.
К сожалению, жизненный путь у всех рано или поздно подойдет к своему завершению. Но, вопреки здравому смыслу и законам природы, для меня Любовь Викторовна была какой-то постоянной величиной, константой, которая всегда была, есть и всегда будет, независимо ни от чего! И теперь пазлы никак не хотят складываться. Это просто оксюморон какой-то. Её Не может Не Быть!!!
Любовь Викторовна умела найти подход к каждому, хоть это было порой крайне сложно. Ведь в Старшем Хоре самый сложный контингент - подростки, со своим единственно правильным мнением, амбициями, гонором и переходным возрастом. И вот однажды, я тоже оказалась на грани ухода из Студии. Из-за какого-то глупого недопонимания, дурацкой гордости, юношеского максимализма я имела все шансы на «досрочный выпуск из Студии по собственному желанию». На одной из репетиций Л.В. очень резко, как мне тогда показалось, высказалась о моём внешнем виде в присутствии всего состава. Обиделась на Неё я тогда смертельно. В слезах выбежала из лектория (что, в принципе, было у нас не принято) и решила, что в Веснянку больше «ни ногой». И, скорее всего, всё так бы бесславно для меня и закончилось, если бы ни виртуозность, с которой Л.В. вышла из той ситуации, закрыв тему, не акцентируя внимания, будто и не было ничего. Вернуть меня в Студию, не дав конфликту разгореться, мог только очень Мудрый человек. За что я Ей очень благодарна и по сей день! За то, что я прошла весь этот путь. Смогла стать частью Нашей большой Семьи, Нашего Братства. Я очень горжусь тем, что мне довелось заниматься в «Веснянке» в Эпоху Алдаковой. А это была именно ЭПОХА! Горжусь тем, что все годы занятий в Старшем хоре я была в группе по сольфеджио у Любови Викторовны. Это считалось очень круто!
У меня была возможность прикоснуться к этому Человеку-Легенде!
«Веснянка» была Её жизнью. Она жила Студией, дышала музыкой. Она была фанатично предана своему Делу, которому посвятила всю свою жизнь!
Любовь Викторовна учила нас делать всё, чем мы занимаемся, на «отлично», либо не делать вовсе! Она очень строго спрашивала с нас. Но всегда начинала сперва с себя самой. Старший хор «Веснянка» всегда был знаком качества! И это, однозначно, заслуга нашего бессменного Руководителя! Благодаря Её высочайшему профессионализму, строгой дисциплине, неуёмной энергии, которой Л.В. заряжала всех вокруг.. и, конечно, Любви! Любви к музыке, которую Она прививала нам изо дня в день, Старший хор смог задрать планку на такую высоту, которую очень сложно будет удержать без Неё. Но в память о Нашем Учителе... я верю, что ребята будут стараться с удвоенной силой!
А каких Достойных Сыновей воспитала Любовь Викторовна?! По-другому, конечно, и не могло было быть. Я знаю, что Она всегда гордилась Ими. И сейчас тоже гордится... Мама ведь всегда продолжает любить своих детей, даже если Её сердце остановилось!
Семья Л.В. всегда была Её надежным тылом. Анатолий Хаджи-Муратович, Петя, Митька (находясь на большом расстоянии, что ещё тяжелее) просто героически сражались с Её болезнью... особенно последние месяцы... Низкий Вам поклон! Здоровья и сил пережить все эти трагические события!!!
А как светило Солнце в день прощания 10.02.2020?! Будто бы вышло ещё раз посмотреть на Ту, которая светила и согревала всех на Земле... и препроводить к себе, на Небо. Какая же райская музыка теперь будет звучать на Небесах...
Чувство глубокого уважения, восхищения стойкостью характера, благоговейный трепет - вот, что я испытывала всегда по отношению к Любови Викторовне. Ей не надо было слов. Достаточно одного взгляда и взмаха руки... О, Боже! Её Руки! Была в них какая-то Магия... Я буду помнить их всю свою жизнь!
Любила ли я Её? Очень! Я и сейчас Её Люблю!
«Если Человек умер, Его нельзя перестать любить, чёрт возьми! Особенно, если Он был Лучше всех Живых»
Аня Белоусова, выпускница 1997 года
Ну, тогда и я вспомню одну лагерную историю. 1993 год, Ока.
Каждый, кто ездил в хоровой лагерь с «Веснянкой», знает, что костёр – это бесценно. Это – ночь и звёзды прямо у тебя над головой, это – гитарные переборы, песни и смех, это – незабываемый вкус поджаренного хлеба. Это – единение с природой и друзьями. В общем и целом, костёр – это ПРИКЛЮЧЕНИЕ! Но дирекция лагеря так не думает. И говорит, что это – поздно, что выходить за территорию лагеря и возвращаться в такое время нельзя, что они просто закроют калитку. Мы очень переживаем, будет ли теперь костёр вообще. Но вечером узнаём, что да – ура! – будет. Несмотря на недовольство администрации.
И было небо, и были звёзды, и были песни. Что-то неуловимо первобытное чувствует в себе человек, когда поёт и смотрит на огонь. Память предков...
Идём назад и понимаем, что администрация свою угрозу исполнила: калитка заперта. Забор и калитка железные, выше человеческого роста. Что теперь делать?
Спокойный голос Любовь Викторовны: «Через забор».
Перелезаем. Приключение становится все более захватывающим.
Не в силах обуздать любопытство, перелезаю чуть ли не последняя и задерживаюсь якобы завязать шнурок. Очень хочу увидеть: неужели и педагоги полезут через забор???
Осторожно оглядываюсь: Любовь Викторовна уверенно преодолевает и этот барьер!
Среди чувств, переполняющих меня, доминирует восхищение...
Аля Сухачёва, выпускница 2000 года
А потом я резко повзрослела и стала очень серьезной и собранной, особенно после переезда в другую страну. Во всех последующих учёбах, была лучшая ученица класса и отрада профессоров. Студенты, которые болтали и хихикали на лекциях, откровенно раздражали, и я думала о своих педагогах из «Веснянки» и о Любови Викторовне особенно: «Святые люди такое поведение терпеть!».
Все качества, которые зародились в летних лагерях – индивидуальная креативность и умение работать в командах над разными проектами – воплотились позже в работе, где меня ценили и любили. А я думала: «Вот теперь бы Любовь Викторовна мной бы гордилась!». Уж очень сильно я её уважала и очень хотелось заслужить её одобрения.
И вот ращу я своих трех детей в далекой стране, и пока безуспешно пытаюсь найти им место, хоть отдалённо напоминающее «Веснянку». Чтобы у них в подростковом возрасте был такой же Педагог, как Любовь Викторовна Алдакова. Словами не передать и не описать её роль в становлении каждого из нас. Только бесконечное «спасибо».
Марина Королёва, выпускница 2000 года
Храм святых апостолов Петра и Павла на Новой Басманной. Уже с воскресенья тянется невероятный поток. На протяжении двух дней сюда будут приходить сотни или даже тысячи тех, кто знал ее лично, кто знал каким человеком она была. С такими людьми не каждому может посчастливиться встретиться за всю жизнь. Мудрая, сильная, знающая и понимающая. Каждый, кто приходил, говорил, что это был главный учитель в их жизни.
Запах цветов, свечей и храма, такой особенный, что хочется вдохнуть и сразу же выдохнуть. Звук знакомых церковных песнопений и молитва помогали настроиться на нужный лад прощания. Подойдя ближе, я поняла, что она совсем не похожа на ту Любу, которую я помню. Если вы давно не видели человека, в гробу вы его почти не узнаете. Может это и к лучшему. Так мозг дает понять, что этот человек может и не умер, может он где-то рядом, просто теперь у тебя совсем не будет возможности его увидеть. Вот и все. Мне всегда казалось, что Люба будет всегда. Знаете, когда человек переходит определенный возрастной рубеж, так или иначе мысли о том, что скоро его не станет, посещают. Но не в этом случае. Люба – это некая константа жизни. Ну не может быть такого, чтобы Любовь умерла. Она всегда будет.
Любовь. Люба. Любаша. Так ее называли многие. Любовь Викторовна Алдакова. Руководитель старшего хора детской хоровой студии «Веснянка». Сколько лет она была рулевым, даже представить страшно. Очень много лет. Эта женщина знала свое предназначение и четко исполняла его. Никто не смог бы убедить ее свернуть со своего пути. А вот она могла повлиять на любого. В ее руках был самый сложный возраст, в ее руках были подростки и молодежь. И только она знала ключ ко всем ребятам. Ее боялись и уважали, ценили и почитали, любили и… нет, не ненавидели… испытывать к ней ненависть было невозможно. Она была святым человеком. Но все же были родители, которым казалось то или иное решение неверным или непонятным. Никто при этом не спорил. Спустя время осознавал, что эти решения были не просто верными, но и поистине гениальными в данной ситуации.
Детские воспоминания связаны, безусловно, и с обидами. Было обидно иногда слышать, что ты бестолочь. Было обидно, но ты все равно шел и делал. Как она умела замотивировать, отругать, и похвалить тебя одновременно, до сих пор непонятно ни нам, ученикам, ни нашим родителям. Кстати, родители благодарны Любови Викторовне и по сей день, и будут еще долго благодарны за то, какую школу, какое настоящее братство она создала, многих детей уберегла.
В Хоре считалось «крутым» хорошо петь, знать ноты наизусть, быть лучшим. Хотя нашим ровесникам сильно не повезло, тем, у кого не было Хора и Любови Викторовны. Одна моя одноклассница уже умерла от наркомании, хотя совсем молодая девочка, всего 30 лет ей было. Это я к чему. Что ценности были правильные и так нам эти ценности были доступно вложены, что и желания совершать глупости не было.
Понимаю, что пишу слова, а передать свои чувства не могу. Странное такое ощущение. И слова прям повторяют точь в точь то, что уже писали другие. Наверное, это значит, что каждый из нас подтверждает истинность сказанных слов.
Однажды, в моей квартире раздался телефонный звонок. Я весело подбежала к аппарату и сняла трубку. Услышав на другом конце провода голос Любы, я не поверила, посмотрела на трубку и еще раз ухом прильнула к телефону. Когда я пела во все легкие, мама заглянула в комнату и вытаращила глаза - я пела в телефонную трубку, она покрутила пальцем у виска и вышла. Она предпочитала не вмешиваться сразу, спасибо ей за это. Любовь Викторовна позвонила мне, чтобы прослушать на новую композицию. Прослушала, приняла решение. Вуаля. Хор «Веснянка» теперь исполнял «Журчат ручьи» со мною в роли солистки. Любовь Викторовна очень ценила время. И свое, и своих коллег и детей! Как же это важно и актуально сейчас и как же не хватает многим нашим согражданам.
Она отдала почти все свое время нам, своим воспитанникам. Я хочу поблагодарить ее мужа и детей – Митю и Петю. Спасибо, что ценили и не обижались за это время, отданное нам. Спасибо Вам за Нашу Любу.
Любовь Викторовна, спасибо вам за все, что вы для нас сделали. Спасибо, что вы всегда будете с нами.
И только стоя в храме, у гроба учителя, приходит осознание тебя, как личности, как человека, как частички Бога. Учитель, спасибо вам за это осознание.
Люба Мартиросова, выпускница 2001 года
Помню первый год в старшем хоре, дневной состав, майская репетиция. За окном вовсю весна: тепло, солнце, птицы, а у нас репетиция (может быть даже тот самый Surrexit). И тут Любовь Викторовну зовут в учительскую, к телефону. Возвращается... и улыбается, радуется. Петя поступил в МГУ! И это будто неожиданно, от этого приятнее и радостнее. Её реакция такая простая и обычная, что на мгновение стирается какая-то граница между нами всеми.
Помню зимний лагерь, Валдай. Какой-то командный конкурс, и я за старшую в одной из команд. Но с самого начала всё пошло не так, и мы стали худшими из лучших (частый вопрос, который Любовь Викторовна задавала на репетициях: что вы выбираете, быть лучшими среди худших или худшими среди лучших?). И я так сильно расстроилась, что закрылась в комнате, в темноте, и никого не впускала. Но тут стучится ОНА! Не могу её не впустить, конечно. И вот мы сидим на кроватях. Л.В. говорит, что всё это мелочь, ради которой не стоит так сильно расстраиваться и вообще. И вот снова, будто та самая граница исчезает. Кажется, тогда мне полегчало после её визита.
Помню свой последний лагерь, "Огонёк". В нашей сценке я клоун, который после своего представления подходит к зрителям, протягивая руку и представляясь "Люба". Подхожу и к хористами, и к педагогам. В конце подхожу к Л.В. с некоторым трепетом. А в ответ вижу улыбку, смех и слышу "Люба". Так тепло и радостно было потом. Да и сейчас тоже.
Помню 12 июня 2018 года. Начало Чемпионата мира по футболу. На улицах толпы народа, особенно в центре. Шум, гам, движение. А я стою около подземного перехода и не могу спуститься, т.к. говорю по телефону с НЕЙ. Для большинства людей в России 12 июня - это просто какой-то праздник и выходной, а для меня (и не только меня) важный день. День рождения Любови Викторовны. И позвонить в этот день - одно из важных дел. Поэтому спуститься в переход и идти дальше - не могу позволить, а вдруг связь пропадёт... И мне очень спокойно от этого воспоминания. Я просто запомню себя около перехода, а на связи Любовь Викторовна, и её пожелания здоровья и счастья, как будто день рождения у меня, а не у неё.
Помню ноябрь 2019. Я звоню поблагодарить за цветы, преданные от неё на мой день рождения. Она вдруг очень настойчиво желает хороших друзей и говорит, что это очень важно. А я в ответ говорю, что у меня отличные друзья.
Я помню эти взмахи руками, которые казались иногда крыльями, а иногда казалось, что они могут объять всё и всех.
Я помню дрожь губ, которую даже она не могла скрыть. И в этот момент хотелось сделать всё возможное, чтобы эти губы в конце расплылись в улыбку.
Я помню эти улыбки, которые подбадривали, одобряли и вдохновляли.
Я помню взъерошенные волосы, которые могли быть следствием гнева, расстройства или просто некоторого замешательства.
Я просто будут всё-всё это помнить. И благодарю Любовь Викторовну за моих друзей. Они лучшие!
И благодарю вас за вас, Любовь Викторовна.
Аня Федяшина, выпускница 2001 года
Любовь Викторовна... Люба... Любаша - так мы называли вас между собой. И в этом не было ни грамма издевки - только безусловная любовь. И эта любовь в сердце навсегда, так же, как и вы, Любовь, навсегда в нашем сердце.
Это и вправду удивительно и уникально, насколько непререкаем ваш авторитет. Ведь вы работали с самой сложной группой - с нами - подростками. Когда в душе буря, вокруг непонимание, сомнения, ты пробираешься как-будто через дебри жизни. Но на хор мы всегда мчались, сломя голову, потому что там светло и понятно, там ты "в своей тарелке", там друзья, там наше общее дело и труд, и главное - там вы. А на вас всегда можно опереться.
Да, мы порой очень боялись вашей критики и замечаний, но в то же время мы всегда чувствовали, как вы нас любите. Каждого из нас - всех в равной степени, и в то же время каждого по-особенному, по-своему. Как мать любит своих детей.
Хор для меня - это огромная школа жизни. Точнее сказать, это просто концентрат жизни. Тут я научилась трудиться, учиться, уважать и сопереживать, влюбляться и дружить. 14 самых важных лет жизни, когда закладывается характер и умения. И я счастлива, что эти самые важные годы я провела в студии, под руководством наших педагогов и, конечно, под вашим руководством. Я и правда вытянула счастливый билет, оказавшись в студии в ваше время.
Спасибо вам за это бесценное время. Вы навсегда в сердце, Любовь!
Аня Москалёва, выпускница 2002 года
Когда мне было три года, моя мама привела меня в хоровую студию «Веснянка». И я начала заниматься музыкой. Маленькие детки пытались что-то петь, играть на музыкальных инструментах и танцевать. Родители по два часа ждали нас у дверей, подслушивали, переживали. Никто тогда и не мог подумать, что музыка, хор и коллектив станут большой частью жизни этих малышей, их второй семьей.
Потом начались первые концерты. Большие банты и спущенные гольфы на черно-белых фотографиях хранят воспоминания о первых выступлениях.
В 7 лет было первое занятие по игре на фортепиано. И первый экзамен, на третьем этаже, в небольшом кабинете. Руки дрожали и сердце стучало так сильно от волнения.
Я помню, как проходил каждый Новый год в студии. Яркие, театрализованные музыкальные представления. Сколько труда педагогов и родителей было вложено. Костюм, сшитый мамой за одну ночь.
Мы росли, и с нами росли наши знания, наши умения и наш опыт. Переходили из хора в хор: "Скворушки" с шортами и сарафанами в клеточку, Солнышко с желтыми кофточками и Подснежник с голубыми костюмами. Менялись партитуры, концертные залы, солисты.
После своего выступления детки часто сидели на первых рядах в зрительном зале.
Мы ждали. Ждали эту магию, ждали когда старший хор поднимется на сцену. Каждый раз, с замиранием сердца я слушала и смотрела, и каждый раз представляла, что однажды я буду там, стоять среди них, в Старшем хоре. Это казалось невероятной и почти несбыточной мечтой.
И вот оно, прослушивание в Старший хор. Так страшно, ты заходишь в лекторий, подходишь к роялю, за которым сидит она, Любовь Викторовна. Мне казалось на тот момент, что авторитетней нет человека в мире. Я стояла так близко и мне было так страшно, что я помню все, каждую деталь, ее мимику, взгляд, прическу, родинки. Сейчас мне кажется, что мои глаза были такими огромными в тот момент.
И первые репетиции в старшем хоре. Я помню, как впервые увидела папки с партитурами старших ребят. Они были такими толстыми, что я не могла поверить, что они все это исполняют, все это помнят и знают наизусть.
Потом были гастроли, трудовой лагерь, Выпускные.
Боже мой. Как много воспоминаний, как много жизни и как много гордости сегодня я испытываю за то, что была причастна к этой семье.
Мне посчастливилось учиться и петь в хоре под управлением легендарного хормейстера, великого и достойного человека, лучшего педагога из тех, что я знала в жизни. Мне сложно передать мое восхищение словами. Никто никогда не мог представить "Веснянку" без неё, без ее взгляда, без ее рук. Мне казалось, она будет вечная.
Это жизнь, большая часть моей жизни. 14 лет. 14 лет я была частичкой этой легенды, этого хора.
Спасибо, спасибо, Любовь Викторовна, спасибо, наша любимая.
Оля Шульц, выпускница 2003 года
Первый раз я познакомилась с Любовью Викторовной ещё в "Скворушке". В тот день я беззаботно спускалась из Лектория вниз по перилам. Примерно на середине моего пути меня остановила Любовь Викторовна и отругала. Я была в ужасе, подумала, что уже никогда не попаду в Старший Хор. Подвела она меня за руку к моей маме и сердито отчитала перед ней. Несколько лет спустя моя мама рассказала, что Любовь Викторовна смеялась, только для меня делая вид, как серьёзен мой проступок.
Видимо, уже с того момента она стала для меня безусловным авторитетом. Я всегда была довольно озорным ребенком, что продолжалось и в Старшем хоре. Вполне могла себе позволить не слушаться хормейстеров или болтать. Но только не на занятиях с Любовью Викторовной. Мы ее называли "шеф" или "босс", за глаза, конечно. Всегда хотелось показать себя с лучшей стороны, ведь она и есть тот самый высший суд.
С её уходом как будто что-то безвозвратно потеряно, это невозможно воспринимать как нечто очередное. Это как связь с детством, которая теперь оборвалась наяву, но всегда внутри сердца.
Лейла Эргашова, выпускница 2005 года
Читая каждые строки выпускников и их родителей, я пришла в восторг от того, какую светлую и огромную печать оставила во всех наших жизнях и судьбах Любовь Викторовна. С самого первого дня поступления в Старший Хор, а именно первые месяцы мне давались сложно, я отставала от ребят в музыкальной грамоте, но моё желание петь в хоре было колоссальным. Я была в составе учеников «на вылет», то есть, у меня была буквально пара месяцев, чтобы проявить себя, иначе прощай, музыка. Помню, как я переживала этот момент, как мне хотелось плакать, и я просто трудилась: учила партии, даже пила сырые яйца. Да, сейчас кажется это смешным, но на тот момент это было для меня смыслом жизни. Так и сейчас, после 15 лет со дня выпуска, музыка, с которой познакомила меня Любовь Викторовна, осталась смыслом жизни.
Возвращаясь в тот светлый момент жизни, когда я и ещё одна ученица "Веснянки", которая тоже была в составе группы «на вылет», сдавали экзамен, помню, как Любовь Викторовна нам сказала: "Сегодня ваш счастливый день, ведь вы остаётесь в "Веснянке". Земля провалилась из-под ног... Я плакала от счастья... Такого счастья не испытывала никогда. Вот такие эмоции - настоящие, светлые, сильные - оставила во мне Любовь Викторовна.
Я вспоминаю каждый день, не было ни дня, когда бы хор "Веснянка" не всплывал у меня в памяти. Дорогая Любовь Викторовна... Вы с нами... навсегда... Спасибо за мир музыки!!!
Наташа Винокурова, почти выпускница 2005 года
Я всегда безумно любила Любовь Викторовну, но как будто только сейчас осознаю НАСКОЛЬКО! Она не просто любимый учитель, она - главный человек в моей жизни после родителей, семьи. Своим примером она научила нас всему – добру, трудолюбию, ответственности, самостоятельности, щедрости, честности, самоотдаче… Мы всё это видели в ней, в её отношении к делу, к каждому из нас. Коллектив, гастроли, лагеря, дисциплина, творчество - всё это - наше детство, а что может быть важнее детства для становления человека?.. И хочу процитировать Ольгу Серебровскую, потому что это очень точно: «Она научила нас главному: ни в чём не допускать халтуры – ни в творчестве, ни в отношениях, ни в чувствах, ни в мыслях».
Её фотография всегда стояла на моём фортепиано в родительской квартире, а потом, конечно, переехала со мной и в другую, самостоятельную. Я очень надеюсь, что я успела ей при жизни сказать, как она важна мне, как люблю.
Воспоминаний очень много. Во-первых, в детстве (в Чижик я пошла в 3 года) меня наказывали хором. То есть если родители уже никак не могли меня заставить что-то сделать, они говорили – тогда НЕ пойдешь на хор, и этот довод работал на 100%.
Помню, как мы в старшем хоре поехали на гастроли в Хорватию, и Любовь Викторовна строго запрещала нам есть мороженое. Лето, жара, а нам еще петь – надо беречь связки. И вот сидим мы в кафе, втроем, такие еще мелкие, но со своими карманными деньгами. Заказали себе…кто что, а я банана сплит. Мороженое!!! Ну очень хотелось!!! И что вы думаете, мне приносят этот шикарный десерт, а на горизонте вдалеке появляется… Любовь Викторовна! Я от страха покрылась по очереди всеми цветами радуги, но руки сработали раньше головы – тарелка с мороженым была мгновенно убрана под стол, на ноги. И вот Любовь Викторовна проходит, что-то по ходу нам говорит, а я, улыбаясь, чувствую, как этот прекрасный банана-сплит уже стекает по моим ногам))) Тарелка перевернулась, ну и сами понимаете…
А лагеря? Это же лучшие воспоминания детства. Я, девочка, росшая в тепличных условиях, и, на тот момент, ещё единственный ребенок в семье, только в лагере поняла, что кровать может скрипеть, каша может быть невкусной и вообще, вокруг много людей, с кем надо уживаться, находить общий язык. Я здорово повзрослела после первого же лагеря, а август стал самым долгожданным месяцем в году.
Музыка. То, что мы пели такую разную музыку: и классику, и церковную, и спиричуалз, всё это как будто врезалось в душу и очень её обогатило. Объединило и обогатило. Смотрю на нас всех и думаю: да, мы выросли, разбежались кто куда, но мы семья, мы братство! У нас всех на уровне ДНК есть хор и Любовь Викторовна.
Теперь вспоминаю и улыбаюсь, как в детстве лежала в кровати и думала – вот вырасту, стану известной артисткой, разбогатею (!) и куплю Любовь Викторовне этот Дворец Детей и Молодежи, чтоб он был только её, только для «Веснянки». Смешно, но так это было искренне. Так хотелось сделать для неё что-то большое.
Помню, как Любовь Викторовна обиделась на меня, когда я ушла из хора за год до выпуска. Обиделась искренне, сильно, восприняла как предательство, год со мной не разговаривала! И ведь не знала, что для меня это был первый и такой сложный взрослый выбор в жизни. А что делать – я хотела стать эстрадно-джазовой певицей, поступила в колледж, и надо было выбирать… Выбор, хоть и мучительный, но я сделала, а потом еще долго сидела и смотрела на дворец из окна своей комнаты по вторникам, пятницам и воскресеньям и плакала.
Недавно у меня была свадьба, и мои младшие сестрёнки, которые тоже ходили на хор, решили сделать мне подарок и попросили Петю, чтобы Любовь Викторовна записала мне пару поздравительных слов. Они знали, как для меня это важно. И сегодня я снова благодарю их за этот бесценный подарок.
Если бы меня спросили, знаю ли я лично великих людей, я бы, не задумываясь, сказала – знаю! Любовь Викторовна Алдакова! И все мы это увидели в тот грустный, но такой светлый, наполненный любовью, благодарностью и творчеством день, когда столько людей пришло, потому что ОНА – огромная часть каждого из нас. Великая миссия была у Любови Викторовны в жизни, и как блестяще она с ней справилась. Её родной хор отпевал её, провожал не только душой, но и голосами – как это сильно.
Тоска и одновременно радость, что это было в моей жизни! Как же хочется сейчас прийти на хор и услышать её строгий, но такой родной голос – «Винокурова!»)) Интересно, на занятиях мы называли её "Любовь Викторовна", втихаря – "Люба" или "шеф", а сейчас, обращаясь к ней, вертится только "Любочка". Вот такую вольность хочется себе позволить от любви и нежности.
Любимая наша. Навсегда в наших сердцах и душах!
Слава Шароваров, выпускник 2006 года
Последнюю неделю ко мне часто приходят воспоминания той поры. Лагеря, концерты, конкурсы, поездки, запись дисков. Выделить что-то одно сложно - всё было важно, всё и все имели смысл. Мы взрослели в один из самых сложных периодов жизни вместе с хором и руководила этим процессом Любовь Викторовна. Руководила очень искусно и разнообразно - была ярко выраженная командная работа, преодоление себя, максимальный результат, художественная самодеятельность в лагерях, выпускные спектакли. Всё это сформировало нас и мы пошли дальше с очень хорошей базой. Один только музыкальный вкус какой остался.
Безусловно, я очень благодарен Л.В. и всем-всем за то, как получилось. Эта "школа жизни" запомнилась мне больше обычной школы, университета. Пускай в памяти останутся все наши песни, наши голоса и те моменты, которые мы так здорово прожили вместе. Мы прошли этот путь и теперь будем хранить о нем добрую память.
Спасибо большое за всё!
Юля Климова, выпускница 2006 года
Веснянка… Это слово вызывает целый спектр эмоций, что-то родное, близкое душе и одновременно высокое, как высокий идеал чистоты и музыкальности. И, конечно, главный руководитель Любовь Викторовна. Ведь это ее заслуга – то, что мы так любили хор и всю ту атмосферу, которая была связана с «Веснянкой», все остальные занятия, интереснейшие лагеря, поездки. Все это она придумала, взлелеяла, и это ее заслуга, что эта творческая жизнь переходила от поколения к поколению и не прекращалась.
Это, действительно, большое духовное сокровище – все то детство, которое у нас было. И это, действительно, воспитание. Конечно, не мягкое воспитание, как некоторые бабушки воспитывают… Но она поднимала целые пласты – подростки, тот сложный возраст, в котором в окончательную форму приходит твой характер, твои жизненные принципы.
Спасибо Вам за все. За интереснейшие хоровые лагеря, за личное отношение, за стрессоустойчивость, за высокую планку в музыке, за огромный музыкальный багаж. Помню, как я считала дни от вторника до пятницы, а там уже и до воскресения близко, ведь лично для меня всё детство – это, в основном, была «Веснянка». Помню, как мы стояли, не шелохнувшись, этот драйв на концертах, поездки, мой любимый летний лагерь, костёр, гитара, звёзды, песни, конкурсы, прогулки, купание на речке, экскурсии.
Вы всегда для нас пример! Спасибо за все!
Ольга Серебровская, мама выпускницы 2006 года
Было Солнце (взято из ЖЖ)
Солнце – редкий гость в наших краях, и когда оно появляется, у меня возникает желание писать о счастье.
Поскольку вчерашний день был пронизан солнечным светом, оптимистический эффект которого усиливал искрящийся снег, я думала, что в воскресенье напишу радостный пост.
А потом мне сообщили, что умерла Любовь Викторовна, и писать о счастье мне расхотелось… И солнце стало казаться неуместным и навязчивым, и небо – непонятно для кого голубым…
И ритмичная капель – преждевременной.
И ее смерть – почти что предательством.
Для всех, кто ее знал, слова «умерла Любовь Викторовна» означают событие, которое кажется невероятным, и я до сих пор не могу поверить в случившееся.
Любовь Викторовна Алдакова мне не родственница и даже не подруга, но именно ей единственной я благодарна за то, какой выросла моя дочь. И эту благодарность я испытывала всегда, а не только тогда, когда все осталось в прошлом и стало подвергаться ностальгическим интерпретациям.
Если сказать, кем была Любовь Викторовна, то слова не отразят ничего. Формально она была руководителем хоровой студии «Веснянка», в которой моя дочка занималась почти пятнадцать лет (десять лет – «по плану» и еще пять – после выпуска).
За десять лет обучения дочка пропустила только три занятия – когда болела скарлатиной. Я не представляю ни одной другой причины, которая была бы признана нами уважительной для пропуска. Хор всегда был в приоритете, и никакие физики и алгебры не могли с ним конкурировать, хотя учиться в «Веснянке» было сложнее, чем в обычной школе.
Пятнадцать-двадцать часов занятий в неделю иногда казались изнурительными, но желания бросить хор не возникало. «Бросить хор» было равнозначно «бросить жизнь».
И не возникало мысли не ехать в ежегодный хоровой лагерь, где за месяц дети усваивали главное: счастье определяется не бытовыми условиями (они всегда были, мягко говоря, скромными), а радостью совместного творчества.
Я всегда говорила, что дочь могла бы не ходить ни в какую общеобразовательную школу – в «Веснянке» ее научили всему, что нужно для жизни: самостоятельности, коллективизму, честности, самоотдаче, трудолюбию и душевности. Я считаю, что все эти качества она унаследовала от Любови Викторовны, которая всегда была для детей и для нас, родителей, образцом порядочности. Она научила своих воспитанников главному: ни в чем не допускать халтуры– ни в творчестве, ни в отношениях, ни в чувствах, ни в мыслях.
Ее авторитет у подростков (а старший хор – это около ста мальчиков и девочек самого сложного возраста) был непререкаемым, и основывался он не на страхе (какой страх может вызвать педагог дополнительного образования?!), а на исключительном уважении. У Любови Викторовны слова никогда не расходились с делом, и хористы эти видели. Она предъявляла к своим ученикам высочайшие требования, но никогда не требовала того, чему не соответствовала сама.
Родители трепетали перед ней, не взирая на свои социальные положения (хоровая студия всегда была очень престижной, и на занятия в нее ездили со всей Москвы). Слово Любови Викторовны было не просто законом – оно было конституцией, и если ты с ее мнением был не согласен, то только по причине собственного малоумия или малодушия (что всякий раз подтверждала жизнь).
Я ни разу не встречала таких педагогов – ни в своем ученическом прошлом, ни в собственной преподавательской практике, ни как мама девочки. Любовь Викторовна уникальна, и я не представляю хор без ее юмора, ее прямолинейности и ее стиля жизни. На ней держалось все. Ей невозможно подражать, ее невозможно заменить…
Ее уважали и ее любили. В «Веснянке» вырастали целые династии: ученики приводили своих детей, а потом – своих внуков. Конечно, далеко не каждый, поступивший в студию в дошкольном возрасте, доходил до старшего хора. Уровень старшего хора всегда был профессиональным, поэтому заниматься в нем могли только талантливые дети, но талантливыми их делали не родители, а Любовь Викторовна.
«Веснянку» знают во всем музыкальном мире (не только в России). Со своим любимым хором моя дочка объездила множество стран, но не это главное. Главное, что именно в нем сформировалась ее личность. Идти к своей цели, не мешая другим двигаться в том же направлении – вот, чему научила своих учеников Любовь Викторовна.
А вчера она умерла. И это тот редчайший случай, когда человек незаменим. Будут другие педагоги, тоже талантливые и замечательные, но равного ей не будет никогда…
Мы были знакомы двадцать три года. И за эти годы мне не встретилось другого человека, про которого я могла бы сказать: преклоняюсь.
Число ее выпускников исчисляется сотнями. Далеко не все связали свою жизнь с музыкой, но каждый несет в себе часть ее души…
Простите, что написала так много. Просто мне хочется, чтобы как можно больше людей узнали, что была вот такая Любовь Викторовна Алдакова…
В бесконечной череде пасмурных дней вчера наконец наступило просветление: засияло солнце и заискрился снег, а она взяла – и умерла…
И теперь, когда ее не стало, у нас не получится жить, как раньше. Как-то совестно будет не принять от нее эстафету честности и энтузиазма. И если кто-то из нас, кому посчастливилось знать Любовь Викторовну, совершит подлость, он будет знать, что бы она сказала по этому поводу… И ему станет невыносимо стыдно.
Аня Цибукидис, выпускница 2006 года
Вот уже 40-й день с нами нет нашей дорогой Любови Викторовны... Очень сложно принять и осознать уход близкого человека; понять, что уже не встретишь ее внимательного взгляда, не услышишь строгой интонации в голосе. Выпускной, концерты в Рахманиновском зале, встречи - все без нее...
Осознание приходит позже; вот когда учились и пели в Веснянке все шло будто само собой, и только потом, с годами, осознаешь, как это было прекрасно, не всегда гладко, конечно, но интересно и неповторимо для каждого из нас, хористов. Из любого произведения Л.В. делала шедевр, потрясающее чувство музыкального вкуса было у нее.
И, конечно, Любовь Викторовну не назовешь учителем или воспитателем или преподавателем, это скорее Личность и личность очень широкого масштаба: здесь и талант, и чувство юмора, и некая вседозволенность.
В ее руках хор звучит потрясающе, как никогда не звучал и не будет звучать, к сожалению...
Сегодня на панихиде в храме Петра и Павла было немного людей, больше хористов, преданных своему дирижеру. Лишь немногие, но самые верные выпускники и некоторые родители присутствовали, тихо и спокойно провожали дорогую нашу Любовь Викторовну - "Со Святыми упокой..."
Юля Михайлова, выпускница 2007 года
Повзрослев, когда я начала искать работу, я поняла, что, сама того не осознавая, ищу коллектив похожий на Веснянку. Сегодня я окончательно убедилась, что это невозможно, так как Веснянка - это семья. А семья может быть только одна. И сегодня мы попрощались с мамой этой огромной семьи. С песнями, шутками, любимыми историями и словами бесконечной благодарности Вам, Любовь Викторовна. Покойтесь с миром.
Ирина Клокова, родительница выпускницы 2010 года
Как невозможно нам
о ней сказать "была".
Она светла и в памяти жива!
Как путеводная и вечная звезда,
Зовет идти дорогою добра.
Идти вперед по жизни, не страшась.
И с музыкой навек соединясь,
Нести частицу искры золотой,
Зажгла которую в нас пламенной душой.
Сегодня 9 дней, как нет ее.
Никто не сможет заменить ее, никто...
Но связи с ней нам не прервать, не потерять.
Мы часть ее души, и это не отнять.
И окрыленный взмах ее волшебных рук
Нам не забыть. Мы в памяти храним
Все то, что в сердце нам она несла:
и чистоту, и веру, и любовь.
С ней раздвигались выше небеса,
Чтобы душа взлетала вновь и вновь.
Когда звучали хора голоса,
То очищалась грешная душа.
Спасибо ей за то, что так жила:
Горела, как пасхальная свеча,
Любила нас, работу, этот мир,
И не жалела для любви последних сил.
Женя Ивашова, выпускница 2010 года
Признаться честно, не могу подобрать никаких слов... Кажется, все мои мысли и чувства полно могла бы выразить только музыка.
Л.В. как-то мне сказала, что я слишком чувствительная, и с этим нужно что-то делать... Но она не догадывалась, что такой она-то меня сама и сделала. Ведь она мне открыла мир, о котором я не знала, да и не могла знать в десять лет. И мир этот был так красив, так полон любви, музыки, чистоты и чем-то необъяснимо прекрасным, что сердце не могло не откликнуться.
В день прощания часто звучало: "наша вторая мама"...Это высокое и замечательное звание, но, говоря откровенно, она для меня никогда такой не была. Ведь "мама" это что-то очень близкое... А Л.В. всегда была недосягаема и абсолютно непостижима для меня. Она была истинным Учителем, в самом высшем понимании этого слова... И даже не знаю, могу ли я, имею ли право называть себя её учеником. Встреча с ней - действительное "судьбоносное прикосновение". Такие "прикосновения" большая редкость в нашем огромном мире. А у меня это счастье случилось.
Пишу только от первого лица и про себя, не обобщая, потому как для каждого из нас это было что-то абсолютно особенное.
Уметь слышать, видеть, внимать, любить, дружить, ценить, уважать, быть бескомпромиссным, стойким, не терять достоинства, верить в людей, быть истовым и никогда равнодушным... Всё это она. Я знаю, что никогда больше не встречу человека, подобного Л.В., что отныне её нет. Но я пронесу память о ней через всю жизнь, ибо она "проросла" в моём сердце.
Любовь обняла всех и каждого. Кто-то сумел её ощутить, принять и впустить сразу, в детстве, а кому-то она открылась только теперь... В этом и была тайна и сила этой любви.
У Пушкина в "Каменном госте" написано:
"Одной любви музыка уступает,
Но и любовь мелодия..."
Красивая мысль, правда?!. А ведь так оно и есть.
Владимир Погоров, дирижёр
Пришёл я в студию студентом, совсем не имея за плечами дирижёрского опыта. Однако, студент я был хороший, вдумчивый, и уже понимал, что в искусстве дирижирования есть техническая составляющая (показать чётко вступление, снятие, смену темпа) и эмоциональная (создать в себе нужное настроение, заразить им исполнителей и передать его дальше, слушателям).
И вот, Любовь Викторовна репетирует "К вам павшие". Году эдак в 2010-11, точно не помню. Я сижу в зале, наблюдаю. Всё идёт довольно прилично. До тех пор, пока не доходит до слов "Мы с теми, кто под самою Москвой". Сопрано первые, думаю, вы меня уже поняли. Там совершенно неисполнимый скачок с до на си-бемоль наверх. Нота высокая, не всякая "фефёлка" её достанет. А уж чтобы в унисон... В общем, Шеф пыталась подойти к вопросу с разных сторон. Рот, говорит, откройте - ничего не меняется. Сверху, говорит, ноту возьмите - ноль... Тогда в какой-то момент она бросила объяснять, заставила повторить ещё раз, а сама так просто чуть напряглась. Уже без слов, молча, но энергией меня чуть не катапультировало. И - вуаля!
Так, впервые в своей жизни, я увидел, чтобы дирижёр решил абсолютно техническую задачу не технически, а исключительно своей харизмой. О подобном я раньше только слышал - мне говорили, что так умеют великие мастера. Но я думал, что это фантастика.
Таня Цветкова, выпускница 2011 года
«Хор - это братство поющих людей. Хор - это братство надёжных друзей» - так поётся в гимне Веснянки.
И каждый хорист подпишется под этими словами. А создала для нас таким хор Любовь Викторовна. И была с нами рядом всё это время.
ЛВ - это вселенная. Необъятная. Мощная. Она научила слышать и понимать музыку. Могла рассказать об исполняемом произведении так, что оно становилось вообще другим и нравилось ещё больше.
Сейчас воспоминания тех лет стали острее. Хоровые гастроли, летние лагеря, конкурсы, концерты. Тогда это было неотъемлемой частью жизни. А сейчас эти воспоминания приятно смакуешь. И так не было бы, если бы рядом не было Любовь Викторовны. Каждый из нас был её кирпичиком. И было удивительно, как она помнила своих выпускников. Не только имена и фамилии, а именно что-то такое особенное про каждого. И сколько бы ни прошло времени, слова не скажут того самого глубокого, что живёт в сердце. Только музыка сможет описать точнее.
Спасибо Вам, Любовь Викторовна
Даша Бикина, выпускница 2011 года
Когда Любови Викторовны не стало, у меня не нашлось никаких слов и сил, чтобы писать что-либо в соцсети. Было ощущение, как будто меня стукнули мешком по голове. И только сейчас появляется какая-то способность рассуждать, вспоминать.
В психологии есть такое понятие, как "родительская фигура". Это некоторый образ, который складывается у каждого из нас в голове. Часто он обладает чертами наших родителей, нас самих, других значимых людей в нашей жизни. В моей жизни безусловно бóльшая часть этого образа - Любовь Викторовна. Всё, что я делала, я осознанно или неосознанно прогоняла через фильтр "а что бы ЛВ сказала по этому поводу". Таким образом я принимала множество разных решений.
Родительская фигура – это в том числе про защиту, про безусловную способность решить любую проблему. Любовь Викторовна стояла за нас горой. Когда мы возвращались с гастролей во Франции, произошёл какой-то коллапс, гид что-то перепутала, и мы не попали на обратный поезд через границу Польши с Белоруссией. Я была первым годом обучения, воспоминания уже немного стёрлись, но то, как Любовь Викторовна чуть не разнесла вокзал, запомнилось очень хорошо. Не знаю, что именно произошло, но нас посадили на следующий поезд. Мы сидели человек по восемь в купе. Погранцы даже не подняли бровь, увидев этот цыганский табор, вежливо проверили паспорта, вежливо попрощались и удалились.
Любовь Викторовна любила своих учеников и гордилась ими, хотя и казалась строгой и неприступной. В одиннадцатом классе я прошла на заключительный этап олимпиад. Заключительные этапы проводятся не в Москве. Все прошедшие радовались, а я тряслась как лист: уехать почти на месяц, в апреле, когда в начале мая – гастроли, а в конце мая – твой собственный выпускной! В учительскую я шла как на казнь, будучи уверенной, что сейчас мне конец. Любовь Викторовна – неожиданно для меня тогдашней, совершенно очевидно для меня сегодняшней – улыбнулась, обрадовалась, сказала обязательно ехать. И не вычеркнула меня из списков на гастроли.
Когда я начала работать, ездить в экспедиции в заброшенные уголки России и рассказала об этом Любови Викторовне, она поощрила меня. Она вспомнила, как сама студенткой Гнесинского училища ездила собирать фольклор, и её опыт очень был похож на мой. Здесь нужна ремарка – мало кто вообще считает работу с малыми народностями важной, мол, они всё равно вымрут. Любовь Викторовна ни на секунду в важности этой работы не сомневалась – если это важно хотя бы для деревни из трёх человек, это уже важно. Точно так же перед небольшими концертами она говорила – даже если придут две старушки, мы должны петь, как в Большом зале Консерватории.
Моя работа далека от музыки. Тем не менее, ежедневно я вижу в своей жизни результаты трудов Любови Викторовны. Я вижу, как она приучила нас к четкости, к аккуратности и предельной точности в работе ("вы завысили на четверть тона!"). Я вижу, как она приучила нас к ответственности. Я вижу, как она приучила нас к мгновенному реагированию на просьбы коллег и умению организовать собственную работу. Я всегда ориентируюсь на высокие стандарты, заданные Любовью Викторовной. Если у меня и есть какие-то достижения, всеми ими я обязана ей.
Хотя я окончила студию почти 10 лет назад, мне часто снились сны про хор. Любой хорист со смехом вспомнит такие сны-кошмары: ты забыл костюм на концерт; ты стоишь на сцене, и вдруг играет незнакомое произведение; ты опаздываешь на автобус. В ночь перед своей кончиной Любовь Викторовна мне приснилась совсем в другом образе. Большой зал во Дворце, куча людей, как после выпускного, все проходят мимо неё (живой!), она со всеми разговаривает. И мне она говорит, как она мной гордится и как радуется моим успехам, и поздравляет с поступлением. Я ещё никуда не поступила, но на неделе после 8-го числа вошла в шортлисты нескольких больших университетов, и теперь сижу несколько ошеломленной.
Юлия Бикина, мама выпускниц 2011 и 2015 годов
Уход из жизни Любови Викторовны стал большой потерей лично для меня, хотя я сама у нее не училась и у нас не было особенно близких дружеских или рабочих отношений. Благодаря Любови Викторовне «Веснянка» - не просто хоровая студия. Ей удалось создать хор-семью, хор-братство, которое охватывает не только преподавателей и хористов, но и их родителей, а зачастую и других родственников. Это братство притягивало и тех, у кого в хоре вообще никто из детей не пел, но они просто когда-то пришли на концерт, и их «затянуло», и их жизнь изменилась, и они стали ждать следующих концертов, новых спектаклей…
А наша семья попала в «Веснянку», можно сказать, «случайно» - когда старшая дочь Даша вошла в сознательный 4-летний возраст, мы дошли до ближайшего к нашему дому учреждению дополнительного образования, которым оказался Дворец на Стопани, и поинтересовались, что тут интересного для дошколят. Сидевшая на вахте женщина сказала, что есть прекрасный хор, где очень хорошо занимаются с детьми, а вот и они, можете подойти и спросить. В фойе как раз собиралась толпа малышей нужного возраста, и Дашу как-то сразу пригласили в их компанию и увели вместе со всеми на 2-й этаж. И она ушла – лет эдак на 20, а то и больше. Именно с этого момента в нашу жизнь пришла «Веснянка».
Но тогда, в начале пути, мы не знали толком ничего ни о старшем хоре, ни о его руководительнице. Пока не попали, опять-таки «случайно», на концерт в Гнесинку – сами «Чижики» в то время особо не концертировали. Билетов у нас не было, мы еще и опоздали, но добрые люди провели на галерку. И оттуда мы увидели и услышали нечто удивительное. Я помню, что думала: неужели и моя дочь когда-нибудь так же будет стоять на сцене и петь вот такое?
Время шло, «когда-нибудь» приближалось. Моя дочь уже периодически стояла на сцене, причем уже не одна дочь, а две, но с Любовью Викторовной мы особо не сталкивались. Свой первый разговор с ней я запомнила очень хорошо. Это было в Иваново, в первом лагере, куда поехала Даша. Перед лагерем, правда, еще было собрание, на котором сразу стало понятно, что если хоровая дисциплина, организация и четкий порядок раньше было наше «почти всё», то теперь это станет нашим «совсем всё». Мы с мужем приехали в родительский день, чтобы досдать деньги за дорогу, которые забыли-засуетились-не успели передать вовремя. И в зарослях бурьяна на узкой тропинке столкнулись с Любовью Викторовной. Взглянув на нас фирменным строгим взглядом, она поинтересовалась, зачем мы приехали. А услышав ответ, что дочери линзы передать, а еще 500 рублей вам отдать, спросила:
- А почему вы не сделали это когда надо?
- Да бестолковые потому что, - честно ответили мы.
Строгое выражение лица исчезло, она засмеялась:
- Как я люблю самокритику!
И у меня ощущение, что именно тогда у нас возникла «атмосфера взаимопонимания».
Хор стал практически образом жизни. Халтура не допускалась никогда – будь это масштабный концерт в Большом зале консерватории, международный конкурс или выступление перед учениками немногочисленной воскресной школы или в скромном Доме культуры.
Когда мы с мужем были на концерте ирландского танцевального коллектива и один из танцоров несколько раз упал, муж прошептал: «Любови Викторовны на него нет, она бы ему объяснила, что так делать нельзя».
Помню первый звонок Любовь Викторовны нам домой – она сообщила, что хочет взять Дашу, тогда первогодку, в Германию. И – абсолютное понимание того, что ребенка с Любовью Викторовной можно спокойно отправить не только в Германию на самолете, но и в тайгу на вертолете или на Чукотку на оленях.
Всегда вызывало уважение ее внимание к деталям, не только в пении, а и в бытовом плане: кто что везет в лагерь или на гастроли – вплоть до того, у кого будет фен, а у кого утюг; какие кто сувениры кто покупает в зарубежные поездки или приезжающим гостям и прочее. Когда в Москву приезжал хор из Киева и гости с Украины жили по семьям наших хористов, она буквально заставила взять нас какую-то небольшую сумму денег – потому что у вас живут двое, сказала она, и не спорьте. Она удивительно точно умела разглядеть особенности и способности детей (опять-таки – касающиеся не только пения).
Когда мои девушки выпустились, я все равно, по возможности, приходила на концерты старшего хора, это стало потребностью. И по возможности старалась подойти к Любови Викторовне, просто поздороваться. Для этого всегда надо было отстоять очередь – из других родителей, выпускников, просто зрителей. Когда после одного из таких концертов, помню, подарила ей цветы и что-то пожелала, она сказала: «Да это все неважно, важно, что вы приходите, что они (она показала на выпускников) подходят».
О ней теперь напоминают небольшие подарки, знаки внимания, которые она любила и умела делать, при взгляде на которые теперь немного щемит сердце. Хорошо, что сохранилось много видеозаписей, благодаря которым можно снова видеть Любовь Викторовну, ее «говорящие» руки, чувствовать ее силу, одухотворенность, слышать голос. В том, что мои дети сейчас именно такие, какие они есть, во многом ее заслуга. Наверняка не одна я считаю Любовь Викторовну больше, чем педагогом. Человек, который учил жить без фальши.
Ксюша Борисова, выпускница 2012 года
Долго не могла собраться с мыслями и силами после случившегося. Как уже многие говорили, недавно мы потеряли очень важного в жизни каждого из нас человека и, в каком-то смысле, мы осиротели. Спустя несколько попыток, я, наконец, взяла себя в руки, чтобы вспомнить самые яркие моменты, связанные с Шефом, ибо до сих пор в голове это не укладывается и сердце отказывается принять...
***
Наше солнце... наша Вселенная...
Можно бесконечно признаваться в любви дорогой Любови Викторовне, потому что она этого как никто другой заслуживает!
Это человек-оркестр, человек-загадка, с непростым характером, но очень глубокой и доброй душой. Человек, чье имя мы гордо носим в своем сердце. Всего две буквы, смысл которых так прост и понятен каждому, кто хоть раз соприкоснулся и имел возможность быть, существовать в различных условиях и находиться рядом с таким уникальным человеком, встречу с которым можно по праву считать самым настоящим и бесценным подарком судьбы!
Человек строгого взгляда, которого ты боялся даже, казалось бы, повзрослев, но при этом ни на минуту не переставал уважать и любить всей душой, во взгляде которого можно было в буквальном смысле раствориться, внезапно увидев улыбку на глазах Шефа.
Историй, связанных с Шефом, за всю мою жизнь в «Веснянке», накопилось, конечно, немало. Пожалуй, самые яркие воспоминания у меня остались после первого прослушивания в Старший хор, первой поездки в Европу и последнего концерта в составе Старшего хора.
Я отчетливо помню тот день и тот час, когда, еще в «Подснежнике», нас начали отправлять на прослушивание в старший хор, который казался (на тот момент, пока мы были на предпоследней ступеньке пути во взрослую жизнь), некой элитой с высшими показателями уровня мастерства, где все живет и существует в каком-то особенном мире, в другом режиме и с особыми рамками дисциплины. Ведь часто, проходя мимо большого зала, мы слышали, как оттуда доносятся громкие жёсткие замечания Шефа в сторону хористов, и это казалось на тот момент реально страшным. Хотя некоторые фразы со временем стали настолько крылатыми и любимыми, что чем старше мы становились, тем менее обидно было их слышать в свою сторону. Для меня до сих пор остается загадкой, кто же такая та знаменитая «Тёха-Матёха», и очень часто в быту вспоминается выражение Шефа: «Кто за тебя это будет делать? Сенька Поп что ли?!».
И вот мы с одной хористкой уже стоим перед Любовью Викторовной, совершенно не осознавая, что именно в этот момент происходит уже некое таинство, момент истины, который определит, достоин ли ты пройти на ступеньку выше и вступить в ряды Старшего хора? На тот момент мы сильно побаивались Л.В., и я помню, как во время прослушивания так сильно переживала, что до крови расковыряла себе пальцы на руках. Именно в этот момент в голове создавалась установка: «Ты не можешь себе позволить напортачить или сфальшивить перед самой Любовью Викторовной!». Я уже не очень помню, что именно она сказала после прослушивания, но ей не нужно было много времени для того, чтобы понять «Да» или «Нет». У неё всегда всё было четко, и никаких "между".
Мне кажется, так, как верила в меня Любовь Викторовна, не верили в меня даже мои родители. Она всегда видела больше и шире, чем казалось на самом деле. И пусть даже мне не всегда нравились те сольные партии и роли, которые мне доставались, но допустить халтуру в том или ином случае я не могла себе позволить. В моем понимании было так: раз Шеф мне это доверила, значит так и должно быть!
Я безмерно благодарна за все возможности, которые Любовь Викторовна открывала перед нами, жертвуя своими принципами, временем и здоровьем: за незабываемые поездки в лагеря, после которых в другие ездить даже не хочется; за выступления в самых масштабных и великих концертных залах; и конечно же, за яркие запоминающиеся на всю жизнь гастроли.
Второе важное событие, оставившее за собой яркий след в душе – гастроли в Германии. Помимо того, что это была достаточно насыщенная и первая моя поездка в Европу, был, например, такой эпизод, когда мы ожидали возможность попасть на экскурсию в знаменитый замок Нойшванштайн. И пока мы стояли возле замка, к нам вдруг подошла группа туристов из Китая и стала расспрашивать у нас про экскурсию и откуда мы. А когда они узнали, что мы из России, и к тому же еще и хор, попросили нас что-нибудь исполнить. Разумеется, мы не смогли отказать им и спели пару произведений из нашего репертуара. Очень запомнилось, как их тронули и сильно впечатлили «Подмосковные вечера», в тот момент они радовались как дети и с большим уважением слушали нас, и снимали на свои телефоны. Было очень приятно получить от них такие солнечные эмоции.
И, наконец, крайнее воспоминание, одно из самых сильных, наверное, и, одновременно, самое грустное – это мое последнее выступление в составе Старшего хора на ежегодном Пасхальном фестивале, организатором которого является Валерий Гергиев.
Было крайне тяжело осознавать, что вот сейчас ты в последний раз уже распеваешься со своим любимым хором перед выходом на большую сцену, а позднее уже стоишь на станках, и скорее всего уже в последний раз исполняешь до боли любимые произведения, на тебя смотрит Шеф, с улыбкой показывая, чтобы мы тоже улыбались. Друг за другом сменялись произведения в нашем исполнении, программа была очень красочная и как всегда мощная. И вот мы уже поем одно из самых трогательных произведений Александры Пахмутовой «Хор хороший». Где-то на середине одного из припевов меня уже начинает потихоньку накрывать до слез в глазах, которые невозможно было уже сдерживать, да и надо ли было?.. Еще более тяжелым моментом после этого было, наконец, решиться и забрать из студии толстенную папку, с накопленным багажом за много лет жизни в «Веснянке», тем самым как бы символично поставив точку в этом долгом и счастливом пути. Почему именно «как бы» – потому что это как оторвать от себя часть чего-то очень главного и важного в твоей жизни.
P.S. Спасибо за наше счастливое детство и юность, с огромной папкой на руках, за мудрые слова и поддержку, и умение удивлять. Вы сыграли поистине немалую роль в жизни каждого из нас, воспитали огромное поколение своих хоровых детей, а также привили огромное чувство ответственности и профессионализма за всё, что бы ты ни делал в жизни. Мы всегда будем помнить о Вас и сделаем всё возможное, чтобы как можно больше людей знало о Вас, дорогая Любовь Викторовна!
Дуня Шевченко, выпускница 2012 года
Мне потребовалось несколько дней, чтоб уложить все в голове.
Совсем недавно не стало очень важного человека - Любови Викторовны Алдаковой.
Я расскажу...
В свои 3 годика мама отвела меня в хоровую студию «Веснянка». Да, это было в 1997 году. Я была подвижным, ярким и голосистым ребёнком, и мама просто привела меня петь, и тогда ещё никто не знал, насколько сильно это на меня повлияет.
Я росла, менялись педагоги, моя тяга к музыке росла все больше и больше, и, наконец-то, в 10 лет свершилось главное - Старший Хор.
Если честно, по началу, как и все, я очень боялась, хоть и никогда не подавала виду.
Первый хоровой лагерь был для меня первым шагом подготовки ко взрослой жизни.
И вот прошло ещё 7 лет. Я стою на сцене с мамой, всеми выпускниками и педагогами, а за спиной 15 лет в стенах студии и самые лучшие годы жизни. Любовь Викторовна роняет небольшую, но заметную слезу во время моего исполнения «Верни мне музыку», я с гордостью получаю своё свидетельство об окончании студии и шагаю уже полностью во взрослую жизнь.
А теперь о главном: именно Любовь Викторовна воспитала во мне все те качества, которыми я владею и горжусь и, конечно, бесконечную любовь к музыке. Ответственность, упорный труд, желание идти вперёд, уметь поддерживать людей вокруг и любить себя, не смотря ни на что.
Такие люди, как этот великий человек, рождаются на Земле только один раз. И мне невероятно повезло под руководством этого человека петь в лучших залах мира, увидеть Европу, обрести друзей и самовоспитаться.
Нас было много, но она любила каждого из нас всем сердцем, как и мы ее.
Каждая репетиция, каждая поездка на гастроли, каждый концерт и каждый миг был самым счастливым. После школы я просто летела на хор, поскорее хотелось встать на станки, взять партитуру и раствориться в музыке. Знаете, какое для меня было наказание в детстве за невыполненное домашнее задание в школе? «Не пойдёшь на хор». И я боялась, потому что для меня это было самое важное - оказаться там.
Никакая школа, колледж и университет не дали мне того, что дала Любовь Викторовна, и мне жизни не хватит, чтобы сказать все, за что я благодарна.
Вы всегда верили в меня, даже когда не верила я.
Вы всегда знали, на что я способна, и каким человеком я могу стать.
Вы всегда меня поддерживали, даже когда это давалось с трудом, иногда ругали - но всегда за дело, и это мотивировало меня на большее, ведь я хотела, чтобы вы гордились мной и всеми нами.
Я буду рассказывать своим детям о Вас, показывать фотографии, петь им песни, которым Вы меня научили, рассказывать забавные истории и смеяться, вспоминая лучшие моменты. И всегда помнить о том, сколько Вы вложили сил и любви во всех нас.
Спасибо за все, Любовь Викторовна, Вы навсегда в наших сердцах.
«Годы сольются в единый аккорд»
Вика Чабан
Мое самое первое и яркое воспоминание о Любови Викторовне связано с прослушиванием в старший хор. Думаю, все помнят этот момент, когда тебя вызывают в учительскую и ты наедине с Таким человеком... поёшь и трясёшься)) Меня тогда вызвали с сольфеджио, ну и я пошла, как мне тогда казалось «на расстрел»)) спела. И в конце мне Любовь Викторовна говорит: теперь в темпе presto зови следующего, и, кстати, а что это значит "в темпе presto"? В тот момент я забыла, как меня зовут, а тут про какой-то темп ещё спрашивают) и как заплАчу! Никогда не забуду выражение лица Шефа. Она вообще не поняла, что случилось, с чего такая реакция? Начала меня успокаивать, обняла. Рассказала мне, что значит "в темпе presto" и отпустила! На всю жизнь я запомнила этот термин, её взгляд и объятия нежные, добрые и надёжные! Потом было ещё много моментов, строгих взглядов, звонков с вопросом, почему не была на занятии, отчитываний, но и поощрений! Не было ничего дороже, когда Она смотрела с улыбкой, любовью и говорила, что сегодня ты молодец! В эти моменты хотелось, чтобы весь мир разделял с тобой эту радость! Радость похвалы от Такого Великого человека! Спасибо, Любовь Викторовна, что Вы являетесь частью моей жизни! Спасибо за такую школу жизни!Пусть земля будет пухом.
Варя Ивлиева, выпускница 2013 года
(запись сделана за 2 недели до ухода Л.В.)
Надо было написать это давно, и я не знаю, почему пишу это сейчас.
С 10 до 17 лет я пела в Старшем хоре детской хоровой студии "Веснянка".
И это одна из тех вещей, без которых не было бы меня.
Я была из тех, кто считался не очень хорошо поющим. То есть во время репетиции частенько раздавался грозный возглас: "Ииивлиева, сядь, дура!". Надо сказать, что одним из самых страшных наказаний было это "сядь". То есть сиди в зале, смотри в ноты и слушай, как другие поют. То есть не будь причастен к свершающемуся музыкальному чуду. И, кажется, вот тогда, в холодном Большом зале, в пятом или шестом ряду, с нотами в руках, глотая слёзы, я становилась тем, кто я есть. Плакала я не от обиды. Обижалась я всего пару раз, когда считала наказание не справедливым. Но так-то я знала, что пою не блестяще. Тончайшая Ирина Анатольевна, преподававшая у нас вокал, долго билась со мной, и смотрела на меня большими сочувствующими глазами: "Я думаю, голос у тебя даже есть, просто ты им пользоваться не умеешь". Однако научить меня им пользоваться у неё не получалось, и я снова и снова сидела в шестом ряду. И плакала от того, как красиво, как же божественно красиво, - и от того, что я не могу участвовать в создании этой красоты.
Думаю, к слову, что именно поэтому я стала театроведом. Чего-то такого, воспитанного во мне многочасовым молчаливым сидением, и требует эта профессия. Способности любить красоту отдельно от себя, - и всё же стремиться всем сердцем принять в ней участие. Вот этой готовности жить на пограничье - моё и не моё, могу и не могу.
Веснянка задала мне на всю жизнь планку качества, с которой я до сих пор себя соотношу, почти никогда не дотягивая. Заниматься часами, возвращаться домой ночью - нормально. Пропустить репетицию по болезни - не нормально. К воскресенью надо выздороветь. Потому что иначе Шеф конечно же скажет: "Если ты собираешься постоянно болеть, то лучше уходи". И скажет это совершенно серьёзно, что самое обидное.
Шеф - это Любовь Викторовна Алдакова, художественный руководитель, душа и сердце Старшего хора. Мне всю жизнь везло с учителями. Всему, что в итоге осталось в моей жизни как её часть, меня учили лучшие из лучших. Учат и до сих пор. Но Шеф была одной из первых. Она постоянно раздражалась на мой сиплый голос, сажала в зал, не брала на концерты - но снова и снова отправляла на вокал, отнимая часы у единственного на весь хор педагога.
Иногда удивлялась тому, что я многое знаю.
-Кто из старших помнит здесь слова по-грузински? - про "Озеро" Парцхаладзе.
Все молчат. Поднимаю руку и начинаю, неистово коверкая произношение: "тбаши игви дзеп сперицис..."
-Хорошо, хорошо, - говорит она, - давайте пока по-русски.
Над произношением иностранных текстов на Веснянке работают как мало где, приглашая специалистов, и отдельно сдавая чтение текста в ритме.
Или, услышав, как я тремя разными голосами изображаю разговор пастухов из Ростовского действа:
-Так тебя можно на замену ставить!
Я довольно хмыкала, но в целом отношения ко мне это не меняло.
Поздравляя меня с окончанием студии, она сказала словно бы невольно, грустно и недоуменно: "нет, в Варю я всё-таки не очень верю". Не обиделась я и тогда. Тогда я уже знала, что музыкой заниматься не буду. Другое дело моя старшая сестра. Она "дурой" не была. И пела всегда прекрасно, и по окончании Веснянки легко поступила на дирижёрско-хоровое.
Вскоре оказалось, что без музыки я не могу.
Я начала петь в церковном хоре.
Потом наш маленький хор перестал существовать.
Где-то год я почти не пела.
И как-то в феврале, в Санкт-Петербурге, слушая на концерте уже совсем другой церковный хор, вдруг неожиданно для самой себя расплакалась навзрыд. Почему, почему, почему я не пою, как такое может быть. Тогда ко мне, усиленное долгим отсутствием, вернулось это чувство: как это прекрасно, почему я не там, почему я не имею к этому отношения?
А через несколько дней меня вдруг спросили: почему я не собираю молодежный хор?
И в моей жизни снова возник хор, только теперь уже я руководила им, к некоторому своему ужасу. Умевших петь среди нас было меньше половины. Год мы только разучивали тропарные и стихирные гласы. Звучали ужасно. Чудо красоты казалось далеко, как никогда.
Совсем затосковав, я два раза пришла на Веснянку. Просила разрешения посидеть на репетициях. Сидела и слушала чистое, тонкое, выразительное пение этих совсем ещё детей. Закусила губу от укола восхищенной зависти, когда Шеф сказала: "пойте темнее!", - и весь хор в 40 человек моментально изменил характер звучания. Шеф спрашивала, зачем я пришла, и смотрела на меня недоуменно. Я не знала, что ответить.
Ну а что тут ответишь?
Что с тех пор, как мы на концерте, на который меня тогда опять не взяли, пели литанию Рок-Амадурской Божьей Матери Пуленка, я послушала множество её исполнений, но не нашла ни одного, где таким чистым, глубоким, трагическим утешением звучало бы молитвенное обращение "Notre Dame!" после страшного хаоса диссонансных звуков, как звучало оно у Наташи Синициной, ровесницы моей старшей сестры, солировавшей на этом концерте?
Что я пришла сюда, как приходят в родную деревню, к милым сердцу старому колодцу и кривому дереву, когда пытаются вспомнить: кто я? Зачем и куда иду?
Сейчас и эти мои посещения Веснянки кажутся бывшими когда-то давно.
С тех пор я поступила на регентские курсы. Хор наш поёт на богослужениях, поёт всё лучше.
А Любовь Викторовна тяжело болеет. И мне очень хочется сделать для неё что-нибудь, но я не знаю, что.
Вот, напишу это.
(написано позднее, в день отпевания)
Сегодня утром отошла ко Господу Любовь Викторовна Алдакова. Я думаю, что именно к Нему, надежду на это имею в сердце твёрдую. Я, в общем-то, уже написала, что могла, хотя и не знала, что этот текст так скоро станет прощальным. А это моя любимая её фотография. Камера и операторская суета - сбоку и мимо, её она не касается. Бабушки слушают. Бабушки в храме - самые благодарные слушатели. Любовь Викторовна рождает музыку, и вся в ней. А позади и выше - снятие с Креста. Здесь всё на своих местах.
Соня Прокопчук, выпускница 2013 года
Кажется, что есть люди, которые будут жить вечно. Потому что абсолютно невозможно представить, как будет без них, столько всего на них держится. В эту субботу не стало такого человека, Любовь Викторовны Алдаковой, человека, который сформировал жизни сотни хористов.
Мое самое теплое воспоминание о ней связано с гастролями в Белоруссии. Мы едем в поезде, уже глубокая ночь. И тут я просыпаюсь от того, что Любовь Викторовна очень заботливо укрывает меня теплым одеялом, подтыкает его и уходит проверять дальше, все ли укрыты, хорошо ли все спят. Я помню, что почувствовала тогда такую волну нежности и заботы.
Иногда во время концерта она показывала нам, чтобы мы улыбнулись. И тогда весь хор расцветал после ее простого взмаха руки. Или она могла подойти к какому-нибудь напуганному первогоднику в первом ряду и просто подтянуть ему уголки рта. Мол, ну что ты, скуксился.
Меня часто посещала мысль, что то, как она научила нас создавать музыку - это настоящее чудо. Ну, или как минимум - это был эталон хоровой работы.
Бывало очень сложно. Еще чаще бывало очень страшно. Забыть что-то из костюма для выступления, не выучить партию, не выучить слова македонской, немецкой, башкирской или какой бы то ни было песни, не прийти хоть раз на занятие. Но как нас все это закалило!
Я думаю, что мы для нее навсегда оставались «ее» детьми. Не из-за возраста, а из-за того что она воспитала нас, много лет вкладывала в нас свои силы, знания и любовь.
Спасибо Вам за музыку в наших сердцах и за Любовь! Это навсегда.
Аня Першина
Почти 22 года назад мама привела меня в Веснянку, где я пела до 14 лет. У меня был очень непростой подростковый период, да и характер не сахар. Я не закончила Старший хор, но во многом он определил то, какой я выросла.
Когда я узнала о том, что Любови Викторовны не стало, я не поверила своим глазам. До сих пор не могу в это поверить. Как будто был незыблемый закон: есть "Веснянка", значит есть и Любовь Викторовна, наш Шеф.
Прошло довольно много лет, но я помню всё, как будто это было вчера. Первый лагерь со Старшим хором, первые репетиции нашего первого года со старшими ребятами. Первые концерты, поездки, гастроли. Как прибегала из школы и сразу убегала на занятия. Как с мамой учили на кухне слова "Озера" Парцхаладзе, как я разучивала партии сложных произведений и потом их "сдавала" в учительской, чтобы меня взяли на концерты. Если ты хотел петь и выступать, надо было усердно работать. Любовь Викторовна не допускала халтуры. Она требовала от нас выкладываться полностью, но и сама отдавала всю себя хору. Была настоящей второй Мамой для всех хористов. Справедливой, требовательной Мамой. Память о ней будет всегда жить в сердцах всех, кто ее знал.
Не было ни дня, чтобы я не вспоминала хор. Недавно я сама стала мамой. Каждый раз, когда я пою сыну, перед глазами проносятся те года в "Веснянке", все те часы репетиций, все те залы, в которых мы пели. Я не знаю, будет ли мой сын петь в "Веснянке", понравится ли ему. Но мне очень грустно, что он не узнает Любовь Викторовну. Она была восхитительным руководителем и потрясающим Учителем. Спасибо ей за всё.
Настя Муравьёва, выпускница 2013 года
По некоторым причинам я нечасто рассказываю, что пела в хоре около 13 лет. Это был, наверное, один из наиболее определяющих меня этапов, в особенности старший хор, куда дети приходят в 11-12 лет и выпускаются в 11-м классе (мальчики, по традиции, в 10-м классе). Не буду вдаваться в подробности про подростковый этап жизни и почему важно, где ты, с кем ты и что происходит вокруг.
Вернёмся к хору. Старший хор был для меня самым сложным этапом, отголоски которого до сих пор доносятся в суете будних дней. Дело в том, что у меня не совсем сложились с хором отношения. Честно говоря, у меня не повернется язык назвать этот опыт положительным. Но именно он определил меня – я горжусь собой, что не бросила заниматься, хотя порывов было более, чем много, что я закончила студию и даже каким-то образом получила отдельный номер в выпускном мюзикле "Мери Поппинс". К чему я это? Вчера умерла действительно уникальная женщина Любовь Викторовна Алдакова, или Шеф (не все старшие любили, когда мы так её называли). Как и все люди, Любовь Викторовна обладала сложным характером. К сожалению, у нас тогда отношения не сложились, но это не сделало её врагом в моих глазах, а лишь придало уверенности, что хор я закончу. Вообще очень трудно злиться на кого-то, кто создаёт бесспорную красоту, хотя нужно понимать, что каждому маэстро нужны ресурсы для творчества.
Хору ты всегда "должен". Здесь нельзя болеть, нельзя пропускать, нельзя уезжать на отдых. Хор на шесть лет забирает твоё свободное время. И знаете, оно всё же того стоило. Я люблю воспоминания из гримерок и знаю, как выглядят большинство консерваторий и залов Москвы изнутри. Я люблю эту атмосферу музыки за сценой, где все ходят уже одетые в костюмы, слышно, как настраивают инструменты и распеваются выступающие. Я не передам, что это такое, быть в хоре и создавать музыку, когда от каждого зависит звучание партии. И я всегда буду хранить свою огромную папку с партитурами.
Дело в том, что недавно я осознала своё одиночество в этом опыте на хоре. Как бы я ни старалась, в коллективе я была не у дел. И скорее всего, это было не из-за голоса, мы просто не нашли общий язык с Любовью Викторовной. И это стоило мне, возможно, самого прекрасного опыта, который может быть у подростка. С третьего года обучения и до самого выпуска меня не брали в хоровой лагерь, где в течение 3 недель старшие знакомятся с новым годом обучения. Мне было сложно общаться с друзьями, нужно было узнавать контекст лагерных шуток. И до сих пор мне сложно разговаривать с хористами, потому что сложно объяснить собственный опыт, особенно, когда он так разнится с большинством.
Несмотря на всё это, я думала, что продолжу ходить на хор после поступления в университет, так разрешали делать. Но, кажется, фраза преподавателей, что они и не верили, что я выпущусь, закрыла для меня этот вопрос. В итоге я была единственной, кто не пришёл на отчёт о лагере, где выпускники рассказывают, куда поступили. Потом я ещё сходила на один концерт. И он был потрясающим, но я поняла, что мне подходит принцип "уходя - уходи".
Но вот после долгой и страшной болезни умерла та, которая определила и меня. И несмотря на моё теперь осознание удушающего опыта одиночества внутри "большой семьи - хора", я не могу избавиться от уважения к её личности. Я не скажу, что вместе с ней ушёл какой-то этап моей жизни, ведь мой опыт уйдёт только со мной. Что действительно произошло – ушла важная для очень многих женщина. Женщина, которая в своей деятельности является невероятным примером, хотя некоторые методы были спорны. Но главное, что действительно с ней ушло, так это музыка, которая проходила через её пальцы, уши, глаза, все нервные окончания.
Я ощущаю, словно утратила бабушку, с которой у нас всегда были разногласия, но при этом была и взаимная симпатия. Стокгольмский синдром как он есть.
Прощайте, Любовь Викторовна.
Саша Мещерякова, выпускница 2014 года
О Любови Викторовне я слышала с младших хоров, тогда её все очень боялись, а ещё рассказывали истории о том, что старшие ребята занимаются по 5-6 часов. И старший хор казался отдельным, далёким миром. Когда мы только перешли в него, я сначала боялась её окриков, но позже, чем больше я узнавала Любовь Викторовну, тем меньше я замечала резкий тон и тем больше – её заботу, терпение, самоотдачу и мастерство. В хоре не было равнодушных; дети всей душой стремились к тому, чтобы выполнить свою работу хорошо и в этом главным стимулом для нас был пример самой Любови Викторовны. Не помню ни одного раза, чтобы она опускала руки и унывала. Но множество раз на концертах, наоборот, сама как бы зажигала улыбки на наших лицах и пробуждала музыку в наших сердцах. Отдельно стоит сказать о вкусе к музыке, который нам прививался в «Веснянке»: у Любови Викторовны было очень сильно развито чувство прекрасного, и наш репертуар радовал сердце красотой самых дивных гармоний. Любовь Викторовна воспитывала в нас благородство души. И каждый из нас помнит заботу, проявлявшуюся иногда в незначительных моментах, но всегда согревавшую сердце. Хор стал для нас настоящей школой жизни. Эта школа учила нас быть внутренне свободными, неустанной работе над собой, учила терпению, послушанию и любви, и потому нет таких слов, чтобы выразить нашу благодарность.
Слава Богу, что на жизненном пути Он послал нам встречу с таким удивительным человеком, и пусть Он упокоит её душу в Своих селениях, а Его промысел будет являться нам в воспоминаниях школы любви, терпения и трудолюбия, и, конечно, радости, которой стала для нас "Веснянка".
Даша Митина, выпускница 2014 года
Я хотела написать что-то достойное, но больше не находится слов. (написано в день отпевания)
Сегодня вся студия «Веснянка» провожала в последний путь одного из самых важных людей в моей и их жизни.
Я никогда не видела чего-то настолько грустного и светлого. Эта утрата собрала нас всех: выпускников, педагогов, родителей и всех, знающих и любящих Алдакову Любовь Викторовну.
Любовь Викторовна, спасибо, Вам за всё. Вы - пример самоотверженности и мудрости.
Как-то на следующий день после Пасхи был концерт старшего хора в Рахманиновском зале, в котором у меня было 5 соло. А за ночную службу я потеряла голос. Вы очень на меня ругались на репетиции, но не позволили кому-то другому спеть их за меня. Вы в меня верили и все получилось. Уже на самом концерте я не вступила на «Снег идёт» в сольном кусочке, который мы должны были петь вдвоём с Ксюшей, чтоб не портить и в другом конце хора она спела это одна, даже не заметив. Вы сначала посмотрели на меня очень строго, но через секунду всё поняли и стали улыбаться. И улыбались до конца всего этого концерта.
Вы хотели, чтоб я стала музыкантом, я же выбрала другой путь. Но благодаря Вам я никогда не перестану петь.
Вы навсегда в моем сердце. Вечная память и Царствие Небесное.
Маша Подосинникова (Бикина), выпускница 2015 года
Любовь Викторовна!
Я долго не могла смириться и принять, но и молчать больше, кажется, не могу.
Множество воспоминаний останется со мной: прослушивание в Старший хор в учительской, и как Вы просили спеть за разные голоса. Я помню, как в первом же году обучения Вы взяли меня на гастроли в Петербург. На концертах я, конечно, в той поездке не пела, но мне выдали фотоаппарат и инструкции, с каких ракурсов надо обязательно сделать несколько кадров.
Помню, как в поездке в Испанию меня жутко укачало и Вы посадили меня поближе к себе. Как в Голландии мы жили с Вами в одном домике-бунгало и как хотели Вас порадовать и приготовили на завтрак омлет. Помню, как Вы смеялись, когда мы всей палатой в лагере улеглись спать за полчаса до отбоя, потому что накануне получили нагоняй за громкую болтовню у умывальников за две минуты до отбоя.
Помню, как по движению глаз пыталась угадать, что сейчас нужно сделать. Подать партитуру? Поставить пульт? Сбегать за папками или позвать кого-то из другого кабинета? И как считала ступеньки в каждом пролете от большого зала до 302, потому что так можно было быстро донести стопку папок (за ними лестницу можно было видеть, только если идти немного боком, а так гораздо медленнее) и не навернуться, когда ступеньки кончаются.
Перед защитой диплома мне приснилось, что в комиссии - Вы. А после защиты в метро я действительно встретила Вас вместе с Петей, и Вы очень тепло меня поздравили.
Любовь Викторовна, благодаря Вам я такая, какая есть. Благодаря Вам я могу себе позволить сделать только хорошо. Нет таких слов, чтобы выразить, насколько я Вам благодарна. Я знаю, что частичка Вас всегда будет внутри меня, оценивая все мои поступки. Спасибо Вам!
Оля Коршунова, выпускница 2015 года
В какой-то период времени я записывала гениальные фразы Любови Викторовны, часть из них я использовала на днях самоуправления. Я думаю, пришло время обнародовать эти записи, чтобы каждый, кто стоял на станках, вспомнил и улыбнулся! (Я пришлю их через несколько дней, когда вернусь в Москву).
Я помню множество смешных историй, хотя тогда нам они не казались смешными.
История, которую мне часто потом припоминали:
Гастроли, мы за маленькими круглыми столиками по 4 человека. Никто не ест ещё - команды-то не было. Но тут сидящая передо мной (не буду раскрывать карты, но человек старше) берет и начинает есть пирожок. Ну, я, мелкая, думаю: старшие начали, значит можно, значит не влетит! Кусаю несчастный пирожок, и тут раскат на всю столовую от Шефа: «Коршунова! Ты что самая голодная?! Команды есть не было!» Я с испугу так и осталась с пирожком в зубах :)
Как-то на 3 году в лагере к нам в палату залетел шершень. Страшный такой, большой. Я, как, видимо, самая смелая, взяла тапок и начала, прыгая по кровати, пытаться его выгнать, стоял жуткий крик и беготня. Ну страшно же. И именно когда мне удалось его стукнуть вошла ЛВ. Народ попытался бросится в кровати и сделать вид, что все спят беспробудным дневным сном, а я так и осталась стоять на кровати с победным криком и тапком в руке. Шершень с испугу ожил и куда-то улетел. Окончание я не помню, но, если кратко, шершень был меньшим из зол!
Я помню, как жутко боялась Любовь Викторовну на первых годах. Слышишь свою фамилию - все, предобморочное состояние! Даже смешно сейчас вспоминать. Боялась...
Боялась получить по шапке - заслуженно или даже не заслуженно (а я получала в какой-то период часто), а после не хотела разочаровать, не оправдать ожидания. Я боялась даже звонить, но каждый раз, когда Она поднимала трубку, мне становилось очень спокойно, от ее голоса, он всегда у меня в ушах. Я думаю, каждый из нас может представить у себя в голове этот голос. Его всегда будет не хватать, так же, как и ее волшебных рук.
Я мечтала ещё хоть раз постоять в хоре под ее чутким руководством. Я сказала ей об этом прошедшей осенью, на что Она ответила «если доживу до юбилея студии, будет хор выпускников, буду вас всех ждать». Мне стало страшно от этой фразы, ведь как такой великий человек может уйти...
Она учила нас дисциплине и ответственности, научила отвечать за поступки и промахи. Ее похвала значила для каждого из нас очень многое, она никогда не хвалила зазря. Мы понимали ее с полувзгляда и с полувзмаха, вряд ли кто-нибудь осмелится пройти по середине БЗ, когда хор стоит на станках :) Не дай Бог, опоздать! Судорожно просишь кого-нибудь принести твою папку, судорожно ищешь партии! «А почему у вас одна партия на двоих?» - и вот, твоя душа уже в пятках!!!
Конечно, в детстве мы обижались, плакали, боялись получить, считали, что нас часто ругают незаслуженно... После выпуска понимаешь, что тебе этого не хватает. Даже не самого хора, а того уклада жизни, который строился на этом Человеке.
Я помню момент, когда Любовь Викторовна дела мне какое-то небольшое поручение уже перед выпуском, на будущее, и немного подумав, добавила: «ну ты же забудешь!», на что я ответила, что теперь я точно не забуду! И для меня это стало настолько жизненно важно - доказать, что я не забуду :) В итоге забыла сама Любовь Викторовна и очень удивилась!
Она невероятно поддерживала меня, когда меня сбрасывали на самых последних турах в театральных, хотя первоначально не хотела, чтобы я туда шла, как минимум из за жутких нервов, которые весь этот процесс мне принесёт.
Она всегда была очень рада выпускникам и расстраивалась, что кто-то не приходил после выпуска, она горячо любила каждого из нас.
Низкий поклон Великому Человеку,
блестящему дирижёру,
невероятному педагогу, музыканту,
нашей хоровой Матери!
В Добрый Светлый Путь!
Елена Лобанова, концертмейстер 2008-2015 годов
8 февраля не стало очень дорогого и важного для меня человека - Любови Викторовны Алдаковой. Очень сложно осознать то, что её больше нет с нами...
Любовь Викторовна - противница всего того, что принято называть «пафосом». Однако, говоря о ней, невозможно удержаться от высоких слов, ведь только они могут передать суть её жизни и творческих свершений.
Я пришла работать в "Веснянку" в сентябре 2008 года, ещё плохо представляя, в какой коллектив попала. Через месяц были гастроли в Германию. Погружаясь в атмосферу Старшего хора и знакомясь с его невероятными традициями, постепенно я начала осознавать масштаб личности его руководителя. Любовь Викторовна была как огромная планета, в поле притяжения которой попадали все находящиеся рядом: уникальна и естественна во всем.
Встречу с Любовью Викторовной воспринимаю как подарок свыше. На протяжении 7 лет работы в Старшем хоре и после я не переставала удивляться: сколько было в ней любви, заботы, юмора, горения своим делом, несгибаемой воли!
Находиться с ней на сцене было большой радостью: она ВДОХНОВЛЯЛА! На концертах рояль обычно располагается слева от хора и, одновременно с этим, между хором и дирижером. Таким образом, я наблюдала за взаимодействием хора и Любови Викторовны с уникального ракурса: это было не простое взаимопонимание коллектива и дирижера, а ПОЛНОЕ СЛИЯНИЕ, единый организм! Мои друзья из числа профессиональных музыкантов, кто хоть раз видел и слышал «Веснянку», были ошеломлены запредельным уровнем всего: звучания, сложности репертуара, дисциплины, внешнего вида хора.
Любовь Викторовна была Мастером в своём деле. В работе она всегда шла от сути музыки, которая открывалась ей с поразительной глубиной. «Веснянка» всегда «пела душой».
Дорогая Любовь Викторовна! Безмерно благодарна Вам за годы совместной работы, за Вашу поддержку, заботу и любовь, которых я порой совсем не заслуживала. Низкий Вам поклон! Вы навеки в моем сердце.
Ваш концертмейстер, Лобанова Елена.
Света Шалаева
Когда узнала, слезы текли ручьем... Вторая мама...
Будучи еще в младших хорах, нас пугали Любовью Викторовной. Столько говорили про нее: кричит, ругается, строгая, прямолинейная. Помню, как у меня коленки тряслись во время экзамена по музыке, потому что она сидела в комиссии. Когда поступила в старший хор, резко поменялось впечатление о ней: добрая, отзывчивая. Да, кричала, да, ругалась, но за дело! Ее все боялись, но при этом любили и уважали.
Когда мы ездили в лагерь, она следила за каждым, у каждого интересовалась, как дела, как себя чувствует. А если кто-то заболевал, лично выхаживала. Мы все для нее дети, она любила нас, не сомневаюсь!
Коронная фраза "Всё, бобик сдох?" до сих пор звучит в ушах (в основном звучала, когда мы пели). Она учила нас добру, жизни, уму, духовной красоте. Она учила нас понятию семьи, ведь хор - это и есть большая семья. Мы все дружили и вместе пели прекрасную музыку.
К сожалению, я не закончила эту студию... и очень об этом жалею.
Три года назад я встретила Любовь Викторовну случайно, на улице, около нашего "дома". Она вспомнила меня сразу, ну это и не удивительно! Мы разговаривали о студии, она интересовалась, как у меня дела... А потом просто сказала несколько фраз своей привычной интонацией, которые навсегда отложились в голове:
- не оглядывайся назад - что было, то было;
- будь честной в первую очередь перед собой;
- излучай добро и радость, как бы плохо ни было.
Она воспитала много хороших поколений!
Спасибо, Любовь Викторовна!
Вечная память!
Ирина Милькина (Косарина), мама выпускника 2017 года
Это что-то невероятное, как Любовь Викторовна чувствовала детей и как дети, ее воспитанники, чувствовали и любили Любовь Викторовну. В ночь, перед тем как не стало Любови Викторовны, многие почувствовали неладное. Сыну прислонился страшный сон, у меня в голове крутился вопрос о самочувствии ЛВ (оказалось, у родителей, с кем я общалась, вдруг такой же вопрос возник). У нее была очень тесная связь с теми, кто прошел все этапы "Веснянки". Я очень благодарна той Высшей Школе культуры, которую преподавала Любовь Викторовна и все педагоги "Веснянки". Особенно удивлялась и радовалась мальчишкам, прошедшим эту школу и получившим не только музыкальные знания, но впитавшим в себя интеллигентность, внимание, взаимопонимание, творческие навыки.
Светлая память о Любовь Викторовне сохранится в наших сердцах.
Дуня Лазарева, выпускница 2017 года
Какой сегодня солнечный день, какое сегодня красивое морозное небо. Наверное, неспроста...
Сегодня из жизни ушёл прекрасный и великий Человек - Алдакова Любовь Викторовна. Мама нашей огромной Семьи под названием «Веснянка». В добрый путь, дорогая наша!
Любовь Викторовна или просто Шеф (интересно, знала ли Любовь Викторовна, что мы так её называем?), Вы для меня бесконечный пример самоотверженности, благородства, стремления и достижения, честности и справедливости, строгости и требовательности – не только по отношению к нам, но, в первую очередь – к себе; красоты Души, а самое главное – Любви – абсолютно чистой и бескорыстной, которую Вы дарили каждому из нас.
С невероятной отдачей Вы посвящали себя каждому человеку, которого встречали на своём пути. Вы делали из нас настоящих людей, Вы чувствовали нас. Именно Вы вдохновили меня связать жизнь с музыкой, научили любить музыку, жить ей, отдаваться ей так, как Вы сами привыкли.
Иногда трудно бывает сказать в лицо дорогому человеку, что ты его любишь. Так вот через музыку Вы бесконечно доказывали это нам, а мы возвращали своими преданными глазами эту Любовь Вам!
С какой лёгкостью Вы держались на сцене, а как пританцовывали с нами на «Дилмано» и не только... Сколько раз каждый из нас получал по башке?.. Но всегда был обласкан в какой-то другой момент. Мне кажется, что только себе Вы разрешали нас ругать. Попробуй только кто-нибудь другой что-нибудь плохое нам сказать - сразу получит от Шефа!
Вы всегда были очень заботливой: если в лагере кто-нибудь что-нибудь повредил, то Вы сами мазали, бинтовали, давали лекарство, каждое утро навещали.
И ни слова о себе. Никогда! Ни слова о своём здоровье. Даже когда Вы уже болели, Вы так держались, что казалось, что Вы здоровее нас всех вместе взятых.
Сколько Вы всего сделали для студии и для каждого из нас! Сколько всего правильного привили, что теперь помогает нам по жизни...
____
Хочется вспомнить какую-нибудь милую историю, связанную с Любовью Викторовной, но их так много, что сложно выбрать, какая самая любимая.
Помню, как однажды, в пятницу или во вторник, я шла после хора к метро, а чуть спереди или чуть сзади шёл молодой человек и курил. Вдруг ко мне подбегает Наташа (Наталья Валерьевна Синицина) и спрашивает: «Он с тобой или он тебя преследует? Мы шли за тобой, и Любовь Викторовна очень запереживала». После я шла рядом с Любовью Викторовной и Наташей до самого метро!
А ещё Любовь Викторовна знала, когда звонить. Сидишь на экзамене, вдруг сообщение: «срочно позвони ЛВ, срочно»! Сразу нервы – наверное, что-то натворил и сейчас ругать будут; руки сразу потные, начинаешь нервно просить выйти или наворачиваешь круги по комнате, если ты дома. Трясущимися руками звонишь Шефу, а она спрашивает: «Дунь, а ты не помнишь, кто пел соло в «Трёх девах» в таком-то году»? Это всегда было очень трогательно и мило – такие вот звонки, которые для Любови Викторовны были очень важны, а значит и для тебя тоже!
____
Спасибо жизни, что столкнула меня с Вами. Вы для меня навсегда останетесь лучшим педагогом! Спасибо Вам за каждый момент, проведённый в "Веснянке", за друзей, которые до сих пор остаются самими верными и близкими, за педагогов, которые тоже у Вас учились, за наш второй Дом и нашу вторую семью!
Теперь Вы в лучшем мире! И в какой-то момент мы все снова будем вместе!
Мы будем рассказывать о Вас следующим поколениям. И будем нести Ваш свет, который Вы подарили нам. И который теперь хранится в каждом из нас!
С любовью, Ваша Дуня
Рая Дя
Вечная память!
Любовь Викторовна Алдакова, что тут ещё сказать. можно ли описать словами все чувства, все эмоции, нашу необъятную любовь к Ней?!
Суровая, справедливая, но любящая и заботливая Мать, которую мы очень боялись, боялись идти на хор, боялись получить в лоб, но почему-то приходили, бежали, вставали рядами и ждали взмаха Её рук.
Многие говорили: "ребята, как в армии, бедные". Нет. Все, кто Её знают, знают Шефа, — любят и ценят. Она собрала целую кучу абсолютно разных ребят, Она вырастила и воспитала нас, Она создала семью.
Вечная Любовь Викторовна! Вечная моя любовь.
Спасибо!
Со святыми упокой душу, там, где нет ни боли, ни скорби, ни стенания, но жизнь бесконечная!
Вечная память!
Антон Коршаков, концертмейстер 2018 года
Дорогая и Любимая Любовь Викторовна! Спасибо Вам Огромное за всё!!! Я работал у Вас концертмейстером всего лишь год, но для меня этот год был очень счастливым. Вы мне стали очень родным человеком. Спасибо Вам за Советы и уроки! До сих пор не верю... Но Вы у меня всегда останетесь в памяти... Я благодарен судьбе, что работал с Вами и общался. И успел с Вами попрощаться в храме Святого Петра и Павла... Спасибо Вам за всё! Я ещё не встречал такого волевого и сильного музыканта, профессионала, человека с таким большим сердцем, которая дала свет и добро каждому, кто был с ней рядом! Светлая память... Спасибо Вам!
Эвелина Шмелёва, мама выпускника и действующего хориста
написано 10 февраля
Алдакова - это ЛЮБОВЬ! Она не умрёт, никогда!
И в наших, студийных сердцах, Останется жить навсегда!
Звезда та, что Вами зажглась, Всегда будет ярко гореть,
Пока с Любовью душа, "Веснянка" пока будет петь!
Дело, что начали Вы - Духовность детей развивать,
Все, по возможности, мы Будем теперь продолжать!
Курс, что "Веснянка" взяла, Со штурвалом в ваших руках,
Постараемся мы не менять, Не теряться в чужих берегах!
Всё, что вложили Вы в нас Как мама, как друг, педагог,
Переступает "Веснянка" сейчас Высокий, духовный порог!
Как в каждой, большой семье, Печаль была, радость у нас,
Но как же мы любим вас, все До конца стало ясно, сейчас!
Любовь Викторовна- настоящий борец Труженик на передовой!
Артист с большой буквы, творец! Мы будем Вас помнить такой!
Всегда справедлива, строга, С юмором, с острым словцом!
Для кора «Веснянка» Она была, есть и будет СТОЛПОМ!
Святослав Тоготин
В субботу не стало безумно дорогого мне человека. Я никогда не думал, что это произойдет так внезапно. Буквально две недели назад, я хотел спросить Петю о том, можно ли ее проведать. Не успел...
Сидя ночью в храме, я полностью осознал происходящее. За это время у меня сменилось не одно состояние. Я не мог подойти к ней. Когда все ушли, я взял себя в руки и подошел.
Любовь Викторовна, мы никогда не были близки, как некоторые другие люди. Но ментально вы всегда были рядом со мной. Из-за меня и моей тупости вы потеряли множество нервных клеток. Я всегда боялся вас расстроить или разозлить. Начиная с третьего года, я пытался вас рассмешить, и вам вроде даже нравились мои шутки. Вы педагог, который стал для меня примером, я всегда хотел быть похожим на вас! И отчасти, я надеюсь, у меня это получилось. Благодаря вам я научился петь. Благодаря вам я научился соображать быстрее и принимать правильные решения. Я никогда не забуду поездки вместе с вами. Никогда не забуду, как, стоя вместе с Митей в столовой в Саранске, я запел «Снег идет», а вы в это время смотрели на меня и улыбались. Никогда не забуду, как я поступил в Мерзляковку, и не знал, что вы скажете, и ждал вас 3 часа на "Речном вокзале", чтобы сказать вам лично. Вы еще сказали тогда, что из меня бы получился хороший дирижёр. Я никогда не забуду, как на сцене, вы показывали свой фирменный жест, чтобы мы улыбались.
Спасибо вам большое за все, что вы сделали для меня, для каждого из ребят, для хора. Я безмерно вас люблю, как и все хористы.
Арина Шапорова, выпускница 2019 года
Мне потребовалась целая неделя, чтобы собраться с мыслями, смириться и наконец высказать все в письме.
08.02.2020 на 70-м году жизни скончался один из самых важных для меня людей - Алдакова Любовь Викторовна. Столько боли в этой фразе. Я выпустилась совсем недавно, в 2019 году, но все месяцы с выпуска я думала о хоре, мне хотелось прийти туда, встать ко всем и просто петь, следить за изящными движениями рук Шефа, стараясь привнести в хор что-то свое. С наступлением зимы все как будто стало недобрым, чувствовалось нависшее над нами горе. Сердце рвалось в хор, но сознание понимало - уже не вернуться. Мне безумно хотелось увидеть ее, услышать хоть что-то от нее. Но было поздно.
И вот хор, выпускники, родители, педагоги - все провожают ее, и никто не может вспомнить ничего плохого. Стоя рядом с ней в последний раз, понимаешь, насколько мелочны были все разногласия, противоречия и обиды. В тот момент, кажется, я была готова отдать все, чтобы ее смерть оказалась просто ночным кошмаром. Но нет, "Озеро" звучит так нежно, ты видишь ее и с невероятным душевным трепетом склоняешься к ней. Хочется кричать от внутренней боли, но все, что ты можешь - это сдерживать слезы и шептать слова благодарности. Пока ты отходишь от нее, в твоей голове проносятся тысячи эпизодов из жизни хора, ты вспоминаешь все, каждую мелочь, каждое ее прикосновение, улыбку, слово. Шепчешь слова "Озера" вместе с хором и другими выпускниками разных лет и осознаешь, что ее имя - воплощение ее самой. Любовь. Искренняя, самоотверженная, бесконечная. Вся ее жизнь была посвящена детям, их воспитанию и заботе о них. Я помню множество моментов, связанных с ней: конкурсы, важные концерты, эстрадники. На каждом мероприятии она подбадривала нас. Исключительная, потрясающая женщина, отдающая себя полностью своим детям. И боюсь, не хватит никаких слов, чтоб описать, насколько я благодарна ей. Она научила нас любить и быть преданными своему делу. Она научила нас жить.
В каждого своего хориста она вложила частичку себя, и теперь эта частичка теплится и в моем сердце. Она с нами. Отныне и Навсегда.
Николай Эппле, родитель
В ночь с пятницы на субботу умерла Любовь Викторовна Алдакова, на протяжении 30 с лишним лет руководившая хоровой студией "Веснянка". "Веснянка" много значила для нас с детьми. Лиза провела там 10 лет (в том числе в старшем хоре у ЛВ 3,5), Саня 7 - целая жизнь. Это был не просто хор, это была бодрая родительская тусовка со сказочными совершенно праздниками, которые мы делали, потрясающими выпускными постановками и, конечно, для детей это было что-то очень важное, с возрастом все увеличивавшее свое значение - среда и школа, куда более важная, чем школа обычная. И ЛВ была не просто руководителем, но духом и двигателем его, дети звали ее Шефом, трепетали и любили.
Мы никогда не общались особенно близко, но всегда поддерживали общение чуть больше, чем просто родитель и руководитель студии. Она царственно подзывала меня (царственность была ей присуща в полной мере - я, наверное, не знаю людей, более царственных), завидя в студии, чтобы перекинуться парой слов, иногда это оборачивалось пространными разговорами, я даже писал ей целые письма о музыке, политике и так далее.
Есть такой фильм "Whiplash" Дэмьена Шазелла, у нас его перевели как "Одержимость", история отношений деспота-руководителя джазового ансамбля и его ученика-барабанщика. Это тяжелая довольно история, но финальная сцена, где противостояние маэстро и ученика через "выход силой" (это гимнастический термин, но тут подходит) превращается в сотворчество, - я мало знаю более сильных сцен в кино и более прекрасных. Это фильм совсем не про ЛВ - герой фильма честолюбец и садист, это совсем, никак не про нее, но вот эта история про важность выхода на предел возможностей - это про нее, мне кажется. Думаю, финальная сцена ей могла бы понравиться, точно не знаю - я посылал ей ссылку на этот фильм (деспоту не пошлешь), но ответа был царственно не удостоен.
Я думал, что бы вывесить сейчас - за столько лет много чего было спето, из самых любимых вещей старшего хора, для меня лично - наверное, грузинские песни, певшиеся в лагере, посвященном Грузии (лагеря - это же тоже целая огромная история), Пёрселл и вокализ Рахманинова, с которым они победили на международном конкурсе в Таллине. Но сейчас пусть тут будет гимн "Веснянки" на этом юбилейном концерте 2016 года (запись по ссылке начинается перед последней песней) - здесь ЛВ вместе со своим детищем, делом своей жизни, в момент торжества. Светлая ей память и долгие годы "Веснянке", она надежно построена, пусть ей хватит сил устоять и жить дальше.
Митя, Петя, наши соболезнования.
Полина Сакада, хористка
Любовь Викторовны больше нет с нами... Эти слова просто не воспринимаются серьёзно. Кажется, вот сейчас она, как обычно, выйдет к концу часа из-за стены в большом зале, держа в руке свою записную книжку и ноты, пройдёт по центральному проходу и сядет слушать, как хор допевает. Потом сделает объявление, может быть, как-нибудь пошутит, подарив всему хору заряд позитива и разрядив напряжённую обстановку, накопившуюся за репетицию. Но этого не происходит. Ждёшь, ждёшь, а она все не приходит...И больше никогда не придет. Невозможно в это поверить. Это был необычный по своей силе человек. Не каждому под силу столько бороться с болезнью, при этом целиком и полностью отдавая себя музыке. Пройти старший хор под ее руководством - научиться жить. Каждый, кто попадал к ней, был простым куском грубой материи, из которого Любовь Викторовна долго и кропотливо гранила бриллиант. Лично я помню, как в одном из зимних лагерей она написала открытку на Рождество и подарила, мне тогда очень повезло. Храню бережно это сокровище до сих пор, периодически перечитываю и сразу становится тепло на душе от воспоминаний. Помню каждый ее взгляд, который как бы смотрел дальше, чем твои глаза, он был устремлен прямиком в душу, где и остался навечно. Трогательно вспоминать, насколько великим был ее дар в музыке. Ни одного лишнего взмаха. Все чётко, как в Швейцарских банках, куда, кстати, возила нас наша любимая дирижёр. Благодаря ей мы увидели мир зарубежья и нашей страны. Этот человек задавал темп всей студии, держа все под своим контролем. Очень сложно осуществлять управление без жёсткости, ведь иначе все развалится, потому я вполне считаю ее методы правильными. Так она вырастила нас ответственными и честными. С ней рядом всегда было уютно и спокойно. Веснянка - второй дом для каждого хориста, наполненный любовью, заботой и теплом. Еще при жизни она вложила свою душу в бессмертный фонд музыки. Хоть она больше не сможет быть с нами, дирижировать, давать жизненные уроки, улыбаться и шутить, быть строгой и требовательной, ощущать на себе лучи солнечного света и прохладу ночных прогулок, распределять шефов и подшефных, объявлять выпускников, вручать им дипломы, отслушивать малышей в первый год старшего хора, но Любовь Викторовна останется с нами в сердцах, душах, песнях. Она в каждом хористе, в каждой ноте и паузе. Навсегда.
Андрей Самохин, родитель хористки
Сегодня новопреставленную Любовь отпели в храме Петра и Павла на Новой Басманной.
Моя дочь поет в хоровой студии "Веснянка", которой Любовь Викторовна руководила 40 или даже 45 лет. Человек с жестким характером, она была настоящим профессионалом, не терпевшим фальши - ни в искусстве, ни в человеческих отношениях. Именно она сделала "Веснянку" тем, чем она является теперь, - высококлассным детско-юношеским хором, завоевывающим первые призы на российских и международных конкурсах. Но наверное, гораздо важнее, что она дала нескольким поколениям детей, проходившим через хор, не только любовь к музыке и умение согласно петь, но и твердый жизненный стержень, нанизанный на нотную линейку, понимание - что такое сплоченный творческий коллектив, что такое творческое горение, ограненное дисциплиной. Изыми из этой трехсоставной формулы хоть один из компонентов - и ничего настоящего не выйдет, будет имитация. А у нее выходило - десятилетиями. По самой высшей мерке, без скидок на возраст детей, преодолевая волей ее собственную болезнь, борясь с которой она продолжала руководить студией и даже концертировать. Пока это было физически возможно и даже сверх того. Этот человек, не будучи завсегдатаем телепередач, громких арт-тусовок и прочей суеты, сделал очень много для русской музыки, для вокального искусства, наконец, просто для детских душ. Царствие Вам Небесного, Любовь Викторовна! Мы вас не забудем!
Виктория Жданович, родитель
Про юмор.
Мое первое воспоминание про ЛВ. Коля в «Чижике» был, и должен был с Варей петь на «Рождественской песне» в Рахманиновском (это фото есть в галерее на сайте студии), ЛВ пришла их смотреть в костюмах, в лектории. На Коле были концертные туфли, тогда было не так просто найти идеально белые для мальчика, и мы купили ботиночки в танцевальном магазине для бальников, они были с каблуком. Коле нравилось пристукивать ими.
Сидит ЛВ в лектории и обсуждает с ОК что-то, а четырехлетний Коля на краю высокого бортика подиума балансирует. По мне, так довольно безопасно было. ЛВ говорит что-то вроде, мол, «прекращай кульбиты», и идёт снимать его. Я вторю ей: «да, упадешь, ушибешься», а она: «да я за него не переживаю, мне плинтус жалко». Я поднимаю на нее глаза и понимаю, что она шутит, хотя с довольно серьезным видом. Так она скрывала свой добрый порыв...
При ЛВ же родители обычно держались в строгости и «тонусе»... Помню, я что-то сделала нормально, и она вдруг назвала меня «лапочка». Я это слово от нее ощутила, как золотую медаль, больше, чем любое другое ласковое слово от кого бы то ни было.
В начале октября 2019 у меня очень заболела нога. Ходить было так больно, что хоть плачь, но прилюдно я старалась не хромать, а ЛВ заметила, отвела в 302 и стала так участливо расспрашивать, говорит: «Тебе нельзя болеть...». При том, насколько ей было самой нехорошо, мне было жутко стыдно, что она меня «рассекретила», утешает в моей болезни, и одновременно, очень тепло от ее заботы. Есть люди, при которых хочется спину держать прямее, это о ней, точно.
Наталья Лайко, мама хористки
Все эти две очень непростые для нас недели я прокручиваю и прокручиваю в голове, о чем написать сюда, в книгу воспоминаний, о дорогом для меня человеке. Все эти дни мы в нашей семье говорим и говорим о Любови Викторовне, каждый день - что ОНА сделала бы, что бы ОНА сказала...
Вспоминаю...
Моя Соня стала Чижиком в 3,5 года, и все годы до перехода в старший хор, непосредственно «под крыло», Любовь Викторовна зорко следила за ее успехами и неудачами. Давала советы. Выслушивала мои рыдания. Ругала за то, что плохо занимается по фортепиано. Сама посоветовала не мучить Соню и не морочить голову Маргарите Исааковне, когда стало ясно, что фортепиано - не Сонина стезя. Была рада, когда все получалось и когда Соню хвалили преподаватели. Звонила: «Мне сказали, что твоя «фефёлка» сегодня какая-то уставшая - не заболела?» Тем не менее, насчёт Сони и ее занятий могу сказать определенно - ее никогда не выделяли, ей никогда не делалось никаких послаблений, доставалось нам иногда крепко - и Соне, и мне.
Не далее как сегодня вспоминали эпизод. На какое-то воскресенье (несколько лет назад) был назначен экзамен по истории музыки. А в субботу (за день до экзамена) проводилось важное школьное мероприятие - многочасовой квест по одному из районов Москвы. Про это дозналась Любовь Викторовна, позвонила и ругалась, что «мы бегаем по городу вместо того, чтобы готовиться к экзамену».
Так получилось, что Любовь Викторовну (я всю жизнь называла ее просто Любой, так уж сложилось в нашей семье - без «дядь» и «теть») я знаю с 10 лет. Со своими родителями я была на ее свадьбе. И влюбилась в неё по-детски сразу, а потом всю жизнь «ревновала» ее, считая, что она мало общается со мной.
Лет с 11-12 меня то и дело стали «подкидывать» ей на дачу, где она проводила лето сначала с одним из мальчиков, а потом и с двумя. Мы катались на велосипедах... Память избирательно «подсовывает» эпизоды. Вот Люба уезжает на велосипеде в магазин-сельпо, приезжает, говорит: «Представляешь, сметану купила.» А сметану в то время там продавали только в розлив, если вообще продавали. «Банки у меня не было», - говорит, «Мне нашли какую-то банку страшную, отмыли». Почему я так хорошо помню про эту сметану? Но главное, что произошло со мной в эти дачные недели - то, что Любовь Викторовна приобщила меня к собиранию грибов, и это превратилось у меня в настоящую страсть. И до сих пор я «грибной маньяк», уже приобщила и Соню, и рассказала ей, откуда это у меня. Любовь Викторовна научила меня распознавать грибы и всегда говорила: «Если есть хоть МАЛЕЙШЕЕ сомнение, гриб нужно выкинуть немедленно». Сама она собирала грибы магически-виртуозно. Она их видела там, где никто не видел. А иногда исчезала из поля зрения и появлялась через некоторое время с кучей прекрасных грибов, в то время как все остальные «охотники» могли так и остаться с пустыми корзинками.
Даже прошлым летом, наткнувшись в лесу на сомнительный гриб, я тут же отправила фото Любови Викторовне на "экспертизу".
Не могу остановиться...
Напоследок... Как-то я сказала Соне: «Я впервые в Ленинград ездила с Любой» (мы ездили вдвоём на несколько дней, когда мне было уже лет 18). А Соня говорит: «Как ни странно, я в Санкт-Петербург впервые - тоже с ней!» (имея в виду прошлогоднюю поездку в мае).
--------------
Добавление от 1 марта
Сегодня прощеное воскресенье. Я с утра опять плачу. Как просить прощения, когда человека нет? Прощения за мысли, которые подчас посещали меня ТОГДА, когда скапливалась усталость, когда хотелось просто отдохнуть и спать, спать, спать, и дать ребенку поспать. Но как же я благодарна ЕЙ за то, что, несмотря на усталость, кучу уроков, заданных на выходные, мы вставали в воскресенье и шли на хор. Очень правильно она проявляла жесткость во всем, что касается занятий. Потому что не только в занятиях дело. Она давала стержень, без которого будет трудно в жизни. Она учила детей дисциплине, таким образом давая понять, что во взрослой жизни никто их жалеть не будет, и это надо учиться понимать с детства. Когда все уезжали на дачи, мы шли на занятия, потому что мы занимались каждый вторник, каждую пятницу и каждое воскресенье. Многие по тем или иным причинам не выдерживали. Но как же мы с мужем благодарны ЕЙ! Как благодарна вся наша семья! И как я мечтала, что мы втроем выйдем на сцену Большого Зала в день выпускного, и ОНА будет говорить прекрасные (а может, и не очень)), слова про Соню. Прости, Люба!
Я в свое время пела в студии «Красный галстук» под руководством Александра Михайловича Жарова, который сейчас неизменно сидит в жюри разных хоровых конкурсов. Училась я и на фортепиано играть. Я была не бездарной, но очень ленивой, бросила это все. Как говорила Люба, ОБОРМОТКОЙ я была... А сейчас вспомнила, как у нас дома (мне было лет 10-11) Люба села за фортепиано (оно еще было), и мы с ней горланили «Песенку про жирафа». Ее пальцы бегали по клавишам:
Там зимой и летом вечно зелено,
И стоим мы, головы задрав.
До жирафа все доходит медленно,
Все равно нам нравится жираф!
Тарам-папам, тарам-папам,
Та-ТА-та, та-ТА-та...
Было жутко весело!
И еще немного про Любовь Викторовну. Она очень любила творчество Диккенса. И вообще – читать. Когда бы я ни попадала к Алдаковым, на кухонном столе всегда стояла железная подставочка для книг, потому что Люба читала... Диккенс – отдельная история, у них даже его портрет стоял в книжном шкафу. Какое-то время назад (года полтора-два) Люба позвонила и спросила, нельзя ли организовать экскурсию по Диккенсовским местам в Англии. Я даже рылась в интернете, сочиняла маршрут, но этому так и не суждено было сбыться. Несколько лет назад, посетив музей Диккенса в Лондоне, я привезла ей что-то типа посудного полотенца – полотняный кусочек ткани с изображением писателя. Она очень обрадовалась, думала, куда повесить. Я говорю: «Это ж посудное полотенце». А она говорит: «Ты хочешь, чтобы я Диккенсом посуду вытирала?».
Ксения Ульянова, хористка
Сейчас, когда боль немного утихла, силы восстановились, а потребность написать стала еще сильнее, в такой же солнечный, без единого облачка, день острее чувствуется тишина. Это полностью противоречит тому, что было: музыка, шум Чистых прудов или насыщенная атмосфера летнего лагеря, волнительные дни гастролей, наш пульс в такт репетициям. И все это – Жизнь. Не иссякающий источник энергии, немыслимая сила, твердая воля. И вдруг – конец. Может поэтому было так страшно? От внезапности?..
Во время награждения нашего хора «Веснянка» Гран-при после одного из конкурсов Любовь Викторовна поднималась на сцену за наградами под громкие аплодисменты. Мы все тогда смотрели на нее с гордостью за хор, с благодарностью и с любовью. Тогда один человек мне сказал: «Знаешь, ни в одном хоре своего дирижера не любят больше, чем мы нашу Любовь Викторовну». И это правда. Многих поражает то, что хор становится настоящей семьей, что тот, кто пел в студии, приобщается к этому.
Четыре года я училась в Старшем хоре, взрослела. И рада, что успела заслужить доверие ЛВ. Всегда хотелось поскорее быть «старшим», чтобы чувствовать уважение педагогов, в первую очередь, Любови Викторовны, чтобы понять свое значение в хоре.
Я никогда не была лучшей, заслуженно была «дурой». Не раз ЛВ говорила, что мне лучше уйти из хора, что из меня ничего не выйдет. Но я не ушла, воспринимая это как проверку на верность. После моей трудной болезни, пережитой в основном в «Подснежнике», я часто замечала, что взрослые относятся ко мне по-особенному. Но не Любовь Викторовна. Для нее мы все были в равных условиях, она не любила хвалить просто так. Наверное, все для того, чтобы мы не гордились, не расслаблялись, а достигали большего. Но если она и делала это, то из-за любви к нам. Не давая мне никаких поблажек, она, может и невольно, но научила меня жить полной жизнью, радоваться ей и практически забыть о болезни. Она и сама так поступала, когда во время занятий оставляла многочисленные проблемы со своим здоровьем. Только один раз на репетиции она положила руку мне на плечо (в этот момент мы, второгодки, только вошедшие в основной состав, стояли по струнке в первом ряду, боясь как-то обратить на себя внимание во время сложного процесса репетиции) и сказала тихо: «Не дай Бог кому-то из вас пережить то, что вот эта девочка пережила».
Вспоминая себя в первых годах обучения, мне часто становится стыдно, что я вела себя глупо, не делала так, как от меня хотела ЛВ. Наверное, это неотъемлемая часть взросления – совершать ошибки, а потом плакать от стыда. Часто мне хотелось, чтобы Любовь Викторовна забыла мои глупости. Я сейчас хочу попросить у нее прощения за все это!
Когда в конце осени Любовь Викторовна перестала ходить на репетиции, а связывалась с нами короткими телефонными звонками, мир как-то изменился. По-прежнему равенство было строгим ЛВ = "Веснянка", но стало очень одиноко. Хотелось знать, что Любовь Викторовна где-то рядом, хотелось держать связь. После каждого концерта без Любови Викторовны мы с мамой передавали через Петю цветы. Осенью после одного из таких выступлений я позвонила ей. В минутном разговоре хотелось передать всю боль, всю Любовь. Кажется, я плакала от ее слов. Стояла на первом этаже больницы на Ореховом бульваре, где лежал мой тяжко болящий дедушка, и внимательно ее слушала. После отпевания, 10 февраля, мы с мамой снова были в этой больнице, где дедушку опять пытались вылечить.
В этом году я под строгим надзором Любови Викторовны учила песнопение «Житейское море». Ей очень хотелось, чтобы я прочувствовала его, а потом именно сама смогла донести до зрителей всю глубину. Я сама этого безумно хотела и хочу. Ведь эти строки стали настолько близкими, родными:
«Житейское море играет волнами,
В нем радость и горе всегда перед нами.
Никто не ручится, никто не узнает,
Что может случится, что завтра с ним станет».
Я знала, что расставание неизбежно произойдёт, но надеялась, что буду взрослой к тому моменту, закончу обучение в студии... Но я верю, что Любовь Викторовна сейчас с хором ангелов, что она рядом с нами, что ее равенство со студией продолжится, а мы будем счастливыми людьми, которым предстоит показывать пример тем, кто нашу Любовь Викторовну не знал. Со святыми упокой! Вечная память!
Люба Малькова, хористка
О Любови Викторовне уже многое было сказано, и со всем я безоговорочно соглашусь. Но кто она была лично для меня? Во-первых, она действительно была одним из самых близких мне людей, именно к её мнению я прислушивалась в первую очередь, всегда знала, что то, что она говорит, - это не пустые слова, что совет, данный из её уст, непременно приведёт к желаемому результату. Во-вторых, наверное, повторюсь, что Любовь Викторовна никогда не терпела халтуры в любом деле. Именно благодаря Веснянке и непосредственно Ей, я научилась всегда и во всем идти до конца, всегда ставить перед собой высокие цели и добиваться их во что бы то ни стало. Любовь Викторовна давала нам все необходимые навыки (помимо пения) для нашей будущей жизни. Каждый год психологического и внутреннего развития в Веснянке шёл за два, и я этому влиянию Любови Викторовны на мою личность несказанно рада.
Мне кажется, что если каждый подумает про себя, то поймёт - ни с одним педагогом у него не было таких тесных и тёплых личных отношений. У неё с каждым были свои отношения. Каждым из нас Она искренне интересовалась, к каждому имела свой личный индивидуальный подход. Я никогда не забуду, что Любовь Викторовна очень многим дарила надежду, в том числе и мне. Любовь Викторовна заметила меня и дала мне шанс раскрыться в хоре. У меня не было каких-то выдающихся вокальных данных или чего-то вроде того, и в младших и средних хорах меня не брали никуда. Любовь Викторовна формировала отношение к каждому человеку сама. Тогда, в первом году Старшего хора, меня взяли в ансамбль "Вербочки". В нём не было ничего особенного, но для меня он стал особенным. Это был невероятный стимул стараться и дальше. Я поняла, что здесь всё зависит только от того, как ты работаешь, насколько сильно выкладываешься, и того, сколько ты готов отдать от себя. Любовь Викторовна верила в нас всегда. Мы чувствовали эту веру, и благодаря этому никогда не сомневались в своих силах. И тем приятнее было выполнить какое-то Её поручение. Ты чувствовал, что можешь вернуть хоть одну маленькую часть того, что Она отдавала нам. Её доверие было всегда высшей ценностью, лучшей похвалой. Да, Любовь Викторовна была очень требовательная и иногда жёсткая, но каждый запомнил для себя только её улыбку, её потрясающее чувство юмора, её тёплые слова, её любовь. Для каждого Она значила что-то своё, индивидуальное, и, безусловно, не осталось ни одного равнодушного к ней человека. Её ДЕЙСТВИТЕЛЬНО любили все.
Я верю, что Любовь Викторовна осталась с нами, где-то рядом, она нас видит, будет продолжать поддерживать нас, будет радоваться победам и любить так же сильно, как при жизни. Она не оставит нас ни за что.
Спасибо вам, Любовь Викторовна, за ваш труд, за ваше терпение, за вашу самоотверженность, за вашу мудрость и бесконечную любовь. Мы ваши навек. Прощайте...
Аркадий Лазарев, хорист
Обычно, когда мы занимаемся в БЗ, все сидим, болтаем, и тут все встают. По её приветствию сразу понимаешь настроение. Последнее время в начале репетиции она говорила: "Ну, вы уж простите, что я на вас кричу".
Я помню, стою я в раздевалке и пою фальцетом соло «Повянь», тут она из-за угла из БЗ выходит со словами: "Кого тут на соло поставить?".
В поезде она всю ночь ходит и поправляет тебе одеяло, засыпаешь без него, просыпаешься и не понимаешь откуда, потом кто-нибудь в соседнем купе рассказывает: она всю ночь ходила поправляла.
Когда она дирижировала «Соловьев», я плакал.
Ааа, в лагере она такая: ребят, ну, придумайте что-нибудь интересное на Огонёк, интригующее, ну, например: и тут открывается дверь, а таааам... Владимир Сергеевич.
Я помню, в Словении, в Постойне, мы жили вчетвером, один на верхнем ярусе. И вот уже после отбоя мы дерёмся подушками, один встаёт, замахивается на другого, и тут входит Любовь Викторовна. Она такая: что здесь происходит? Он такой: просто там у него упала подушка.
В лагере она каждое утро ходила с палками. Мы делаем зарядку, а Любовь Викторовна идёт... три-четыре, ЗДРАВСТВУЙТЕ, ЛЮБОВЬ ВИКТОРОВНА, -постоит, посмотрит, как мы занимаемся, и дальше пойдёт. Потом мы уже помылись, выходим на завтрак, она только возвращается, пошлёт кого-нибудь палки отнести, а сама сядет на лавку, подзовёт кого-нибудь и спрашивает о чём-нибудь.
Когда она тебя прослушивает на роль из РД, чем громче кричишь, тем лучше.
Она всегда следила за фигурами всех девочек, всегда видела, кто во что одет, и если кто-то ходил в одном и том же, говорила шефу чтоб тот помог ей одеваться лучше.
Однажды в лагере, в Чебоксарах, мне Полина Воронина отдала котлету, Любовь Викторовна заметила, и такая: "Ну, наверное, она в тебя влюбилась".
Она всегда следила, как мы едим, она и этому нас учила, и многому научила.
Она любила нас, и это был как щит, который нас всех охранял, и этот щит не разрушился, он останется с нами навсегда.
Она часто на нас ругалась, но зато и иногда хвалила, и эта похвала, это было как, как... ну, в общем это, было, ну - вы сами понимаете.
Она воспитывала из нас джентльменов, мужчин.
Мария Овчинникова, мама хористки и её младшего брата
Мы очень счастливые люди, счастливые от того, что нам довелось повстречать на своём пути Любовь Викторовну Алдакову. Всем нам она стала примером образованности, культуры и профессионализма, чуткости и внимательности, стойкости силы воли и силы духа. Всем нам, детям и взрослым, Любовь Викторовна была Матерью. Как мать, она внимательно и серьезно относилась к каждому хористу, как мать требовала ответственного отношения к учебе, будь то в хоре или в школе, объясняла, что такое хорошо, а что такое плохо. Любовь Викторовна была глубоко неравнодушным Человеком - это очень ценное качество руководителя и очень редкое, увы.
Она могла пожурить, отругать, отчитать, но потом, спустя время, исправившись, провинившийся обязательно получал похвалу, ободрения и добрые слова в свой адрес, вот таким человеком была Любовь Викторовна. Мы все были укутаны её заботой и теплом и было стойкое ощущение, что никогда и ничего плохого ни с кем из нас, из наших детей не случится, потому что с нами была Любовь, Любовь Викторовна. Она была нашим Оберегом, нашим Ангелом Хранителем.
Я лично была знакома с Любовью Викторовной всего лишь 3.5 года и какое счастье, что судьба дала мне эту возможность. За 3.5 года она стала нам очень близким человеком, мне и моим детям, она была нам Мамой. Её советы и наставления помогают нам. Каждый раз, когда возникает спорная ситуация, вспоминаем её и думаем, «а что бы сказала на этот счёт Любовь Викторовна?!» Тут же приходит ответ, совпадающий у всех участников дискуссии.
Любовь Викторовна дала всем нам правильный вектор жизненного пути - это величайший подарок.
P.S. Последнее время, по радио, я часто слышу Колыбельную Антонина Дворжака из цикла Цыганские мелодии «Помню мать, бывало...» Как только звучат первые ноты, я словно замираю и вижу Большой зал, на сцене хор Веснянка и Любовь Викторовна - красивая и величественная женщина, строгая и очень трогательная одновременно. Как Жар-птица она взмахивает руками и хор поёт, поёт так, что зал сидит неподвижно и завороженно, как это было всегда на концертах хора Веснянка.
Помню мать, бывало,
Песнь мне напевала,
И порой слезинка
По щекам стекала
Сам я эту песню
Детям напеваю,
И печали слёзы
Взор мой застилают...
Спасибо вам, дорогая Любовь Викторовна, Светлая вам память, вы в наших сердцах остались навечно.
Ирина Погорецкая, выпускница 1979 года, бабушка хористки
Не могу свыкнуться с мыслью, что больше нет Любови Викторовны.
В последние годы, слушая ее на выпускных вечерах, я мысленно уносилась в будущее и представляла себе выпуск моей Оли, до которого осталось не так много. Представляла себе этот трогательный момент и наших детей, каждый из которых услышит от нее слова напутствия и обязательно что-то личное. Не сложилось... Не услышат...
Мне не довелось учиться у нее, я закончила «Веснянку» в 1979 году, когда студией руководила Елена Николаевна, но в моем аттестате есть подпись Любови Викторовны. Сегодня этот факт воспринимается по-особому, потому что понимаешь цену этой подписи - она бесценна, как и все, что было сделано ей за 40 с лишним лет честного служения «Веснянке».
Думаю, у многих свежи в памяти праздничные концерты по случаю 55-летия студии, которые прошли с триумфом. Искренние слова абсолютного счастья, произнесенные Е.Н. Свешниковой по этому поводу в Большом зале консерватории, и гордость, которую мы испытали за всех, кто причастен к этой большой семье! Она много лет была главой этой семьи, бесспорным лидером, авторитетом и наставником.
Она не дожила совсем немного до очередной круглой даты – 60-летия со дня рождения студии. Уверена, что у нее было много планов и замечательных идей. Она ушла, не успев сделать задуманное, но оставив после себя богатое наследство. Вместе с ней ушла целая эпоха. «Веснянка» уже не будет прежней.
Много теплых слов уже сказано в ее адрес, и еще много раз прозвучат слова благодарности от всех тех, кто знал, уважал и любил ее.
Большое спасибо Вам, Любовь Викторовна, за все!
Вечный покой Вам и светлая память.
Диана Мастепанова, мама хористки
Когда я узнала, что в день прощания с Любовью Викторовной было суперлуние (когда луна приближается к земле на максимально близкое расстояние), подумала: вот и Луна пришла проститься… И солнце заглянуло в храм. Солнце и луна – вместе проводили человека, яркого и бескомпромиссного, и, в то же время, по-матерински заботливого.
У Любови Викторовны была удивительная способность решительно и твердой рукой обтряхивать с человека всю шелуху. Казалось, что каждого она видит, как безупречную композицию, которая по тем или иным причинам замусорена ненужными вариациями. Их надо беспощадно убрать, чтобы зазвучала Божественная красота в ее первозданном виде.
Многие дети младших хоров боялись Любовь Викторовну – строга. Дочь однажды, будучи в «Солнышке», на день учителя всем педагогам сделала бумажных котиков с нотами в лапках. И одного котика не побоялась вручить Любови Викторовне. До сих пор дочь помнит их диалог:
ЛВ: - Это кто? (с удивлением)
Дочь: - Кот
- Я понимаю, что это кот. А ты-то кто?
- Мастепанова София, хор «Солнышко» - протараторила дочь и убежала. Все-таки немножко забоялась. А потом всем доказывала, что Любовь Викторовна – не страшная, а добрая.
Моя дочь так мало успела поучиться у ЛВ. Полтора года... это очень, очень мало. Будут другие – уверена, прекрасные – педагоги, но ЛВ не заменит никто. Это эпоха, это краеугольный камень, это каменная стена, защищающая детей от всего, что не от Бога. Это стержень «пирамидки» хоров, генералиссимус, вникающий в мельчайшие детали дела, не оставляющий без внимания ни одного «бойца» и одновременно видящий стратегическую картину в целом. Огромная благодарность и вечная память...
Татьяна Жильцова, мама хористки (текст взят из обращения к родителям)
Дорогие родители, сегодняшнее мое сообщение сильно отличается от привычного формата. Мне очень хочется рассказать вам о Человеке, с которым простилась "Веснянка" в понедельник 10 февраля.
Любовь Викторовна Алдакова. Шеф - так между собой называли ее ученики старшего хора.
В следующем году нашей студии исполняется 60 лет. Более 30 из них прошли под чутким руководством Любови Викторовны.
Наверное, многие из вас слышали различные страшилки про ее строгость и обжигающую прямолинейность. Но это только "фасад". И сейчас я особенно остро это осознаю. За этим фасадом раскрывался глубочайший масштаб Человека. Любовь Викторовна обладала острейшими чувством ответственности за каждого, кто становился ее учеником. Ей вообще была присуща острота чувств - эстетики, этики, порядочности, гармонии и всего того, что ее нарушало. Обостренность чувств заставляла Любовь Викторовну быть максимально требовательной к себе, педагогам, детям и тому делу, которое они вместе творили.
В ней жила настоящая любовь к детям. Безусловно, дети это чувствовали - видимо, поэтому и прощали остроты и негодования, высказанные в их адрес строгим руководителем. Хочу привести один пример. В каком-то из давних лагерей старшего хора был мальчик с сложным характером и проблемами в общении. Он почти ничем не интересовался. Но Любовь Викторовна узнала, что он любит рыбалку. И на протяжение лагеря она вставала в 4 часа утра и шла на озеро рыбачить с этим мальчиком. При этом сама она рыбалку ненавидела! Но сделала все зависящее от нее, чтобы наладить контакт с таким ребенком. И подобных случаев было много!
А ещё Любовь Викторовна уникально воспринимала музыку. Она как будто слышала то, чего не умели слышать другие музыканты. И эту чуткость она прививала детям. Эту чуткость они вместе передавали своим слушателям. И знаете какой был эффект? Вот поет хор одной музыкальной школы, второй, третьей. Хорошо поют, чисто, эмоционально! А потом на сцену выходит старший хор "Веснянка". И в зале всё замирает. На сцене не просто звучит музыка, но разворачивается музыкально-художественное действо. По спинам зрителей начинают бегать мурашки... Хор замолкает. И громкие продолжительные аплодисменты заполняют зал! Каждый раз это было что-то фантастическое. И все это создавалось с особой чуткостью к музыке и высокими требованиями к ее исполнителям. Любовь Викторовна иногда говорила: "Не знаю, зачем я взяла такое сложное произведение?! Но мы едем с ним на международный конкурс, так что учим. Отступать некуда". Она вообще никогда не адаптировала музыку под детей, скорее наоборот - детей всеми силами подтягивала к высокому музыкальному искусству.
Хочется много сказать, но пока слишком сложно справиться с разбродом чувств и мыслей, вызванным уходом дорогой Любови Викторовны. Я очень жалею, что наши малыши не успели с ней соприкоснуться. Помню, как на одном из родительских собраний в старшем хоре она сказала: "Да, у меня непростой характер, и со мной не всегда бывает просто. Но я подпишусь под каждым выпустившимся у меня ребенком, что он порядочный, честный, культурный, ответственный человек".
А о качестве исполнительского мастерства, которого она добивалась, вы можете судить по записи, которую я приложу к этому сообщению. Эти песни исполнили выпускники студии, которые закончили обучение 5, 7, 10 и более лет назад. Песни прозвучали на прощальной встрече, состоявшейся после похорон. Без единой репетиции выпускники разных лет встали и безошибочно исполнили несколько любимых песен . Послушайте, как это красиво!
Если мы сможем сохранить правильную память, то у Веснянки впереди ещё много свершений и достижений!!! И педагоги также смогут подписаться под каждым выпустившимся учеником. Сейчас они - педагоги - очень молодые, но уже очень опытные. Наша поддержка им все же нужна. Для этого мы сами должны прочувствовать ценности, утвержденные в студии дорогой Любовью Викторовной.
Так мне кажется)
Марина Вязовская, мама хористки
Начну с того, что сочинения я писала в школе только благодаря прочтению критики. Для меня легче написать 10 пунктов и оперировать цифрами, чем изливать мысль в 10 абзацах.
… Но призыв священника в церкви написать пару строк «здесь и сейчас, пока жива память» абсолютно верен…..
Любовь Викторовну знали все воспитанники хора, включая Чижиков.
Вчера младшая дочь (6 лет) пришла с хора и говорит с какой-то загадочной улыбкой:
- Мама, Любовь Викторовна умерла.
- Откуда ты знаешь?
- Я прочитала в Веснянке. Там еще цветы стояли.
- Разве это не грустная новость? – спрашиваю я, удивленная ее улыбкой.
- Мама, она же Ангелом стала!
Кате можно верить, она в ангелах разбирается. Наверное, так и надо относиться к происходящему, но слезы предательски наворачиваются на глаза.
Моя старшая дочь, которая проучилась у ЛВ 3,5 года, никогда не ходила в фаворитах вокала. С интонацией проблемы были всегда. Мысли уйти после «Подснежника» ее посещали крайне часто, и, конечно же, она делилась ими со всеми окружающими. Дошли эти мысли и до ЛВ, и на переводном экзамене она трактором прошлась по Оле, в воспитательных целях конечно, но в летний лагерь взяла.
Сказать, что мой ребенок дисциплинированный, послушный, смиренный – это все не про нее. Бунтарская натура, импульсивность, несдержанность - да, и бороться с этим сложно. Но ЛВ была для нее несгибаемым авторитетом. За 2 года Старшего хора Оля привыкла к жесткой руке управления, и, приходя после очередной репетиции, радостно сообщала, что ее всего 2 раза назвали дурой, а Соню 4. А если брали на концерт, то можно было за 3 часа и костюм найти, и отменить все уроки и занятия.
Я никогда не относилась к тем родителям, которые заискивающе глядят в глаза педагогу, падают ниц и бесконечно дарят подарки. Если надо было чем-то помочь, всегда готова была сделать, что попросили, но навязчивой меня, уж точно, не назвать. К ЛВ я всегда приходила с проблемами, просьбами и за советом. Она знала, что если мама Оли не ушла сразу после собрания, то будет не простой разговор. Прямолинейность нас объединяла. А на пересечении двух прямых линий стоял мой неуравновешенный ребенок. Любовь Викторовна умела не только слушать и слышать родителей, но и улавливать самые сложные ноты психологии детей, помогала им раскрываться не только вокально, но и духовно.
Очередной кризис у Оли случился в ноябре прошлого года. Так часто бывает, что она хочет все бросить, сесть и отдыхать бесконечно. Спец школа, большие нагрузки, отсутствие свободного времени для безделья утомляют наших детей. Бросить «Веснянку» - самый легкий путь, на первый взгляд. И, конечно же, я пошла к ЛВ за мудростью…
- Я с ней поговорю...
И разговор состоялся. Я не могу дословно написать, о чем они говорили, но суть была следующей:
- Если девочка Оля бросит студию, то, наверное, хор не сильно заметит ее отсутствие. Я не знаю, многое ли потеряешь ты. Первым сопрано твоего года будет тебя не хватать. Но я уверена, что вместе мы сможем достичь большего.
- Мама, я была дурой, когда говорила, что мне все равно – поеду я в Словению или нет. Там было бесконечно круто.
---------
И вот очередной сложный учебный год. Оля валит все декабрьские зачеты в школе. Не самая большая проблема на общем фоне класса, но вылетать из школы не хочется. Зубрежка в зимнем лагере «Веснянки» не помогает, второй раз не сдаем химию. Месяц без студии.
В четверг она наконец-то сдает последний зачет по химии, а в субботу приходит скорбное известие. Сижу в машине, жду Олиного выхода из школы, рыдаю.
- Мама, у тебя все в порядке.
- Любовь Викторовна умерла.
Пауза затянулась...
- Я не знаю, как к этому относиться…
Было 4 часа дня… А вечером она уже приняла решение, что пойдет на репетицию, а в понедельник в последний раз будет петь для ЛВ. До 11 ночи распевалась, понимая, что длительное отсутствие репетиций сказывается на голосе. Любовь Викторовна снова вернула ее в ряды хористов.
--------
Вышли из храма после отпевания. Рядом со мной 3 первых сопрано 4 года.
- Мам, как мы пели?
Я не большой специалист в музыке, но, за 9 лет пребывания в «Веснянке» моих детей, научилась понимать где «хорошо», где «плохо».
- На троечку.
А дальше все наперебой:
- Все первые сопрано рыдали. Это кошмар…
- А ведущий голос взял на треть тона выше… Все посыпалось.
- А я возле альтов стояла – железные люди, не дрогнули ни разу, а я нервничала и сбивалась, когда наши рыдали…
- Если бы не старшаки, мы бы и половину не вытянули.
- А на этой песне у первых сопрано не было партитур, опять выпускники выручили.
Они могли бы еще многому у нее научиться. Любовь Викторовна задала самый высокий стандарт для наших детей, создала «братство надежных друзей». Строгостью, мудростью, терпением, любовью воспитывала в них хороших людей.
Бесконечная благодарность, земной поклон и вечная память прекрасному человеку, профессионалу своего дела, мудрой и прекрасной женщине - Любови Викторовне Алдаковой.
Анастасия Апатенкова, мама четырёх хористов студии
Я родитель, не выпускница “Веснянки”. И мне не довелось много общаться с Любовью Викторовной – в прошлом году старший сын только поступил в старший хор. Но мне очень хочется поделиться ощущениями о Любови Викторовне. Я сама – педагог с 20-летним стажем, работала также руководителем детского клуба, вкладывала себя в любимое дело. Я очень ясно представляю себе, насколько нужно быть талантливым человеком, чтобы творить прекрасную музыку, настоящим педагогом, чтобы тебя так любили и уважали дети, и насколько хорошим организатором, чтобы создать такой замечательный коллектив. На концертах с участием старшего хора, на отчетах о лагере, да и просто встречаясь с Любовью Викторовной во Дворце, я всегда испытывала восхищение.
Мы с сыном ждали поступления в старший хор с трепетом: очень хотелось, чтобы взяли, но мы были наслышаны о руководителе старшего хора и внутренне готовы ко всему. Среди ребят и родителей ходили рассказы, один красочнее другого, повествующие о требовательности и суровости Любови Викторовны, Человека-Легенды. И вот, вступительные экзамены в старший хор позади, сына взяли. Ура! Мы сидим на собрании для родителей “нового набора”. Любовь Викторовна никого не ругает, не кричит, не воспитывает. Она с нами разговаривает. Со всеми вместе и тут же с каждым в отдельности. Она говорит совсем-совсем простыми словами, но видно, что за этими словами стоят опыт и доброта. Она заглядывает в нашу сущность. Она уже познакомилась с детьми и теперь смотрит на родителей, какие они: не чересчур ли гордые? Не себе на уме? Не развязные? Ответственные ли? Понимают ли, разделяют ли ее идею? Мы, родители, замерли и стараемся изо всех сил быть с ней на одной волне. И вот на этом-то родительском собрании я как будто прозрела – я поняла про Любовь Викторовну то самое важное, что я сейчас про нее знаю. Это человек – суть, стержень, пламя. Такие люди стремятся к совершенству в самом главном, а не к наградам и признанию. У таких людей на внутренних весах всегда что-то незримое, но очень важное, то, ради чего стоит жить, перевешивает все пустое, мелкое, незначительное. Поэтому Любовь Викторовна и могла позволить себе абсолютную искренность и, порой, обидную прямоту. Такой человек всегда заботится о Главном, "стоит на страже" Очень Важного, отметая "шелуху", помогая взращивать в человеке Человека. Именно такие люди меняют вокруг себя мироздание. А еще в боевых искусствах есть понятие "Мастер" – в него вкладывается больше смыслов, чем в звание "мастер спорта". Мастер - это человек, достигший вершины в своем деле. Бесспорно, это тоже про нее.
Вот такого человека я, родитель и педагог, увидела в Любови Викторовне Алдаковой на том первом родительском собрании, и этот образ меня покорил. А потом был летний лагерь, откуда вернулся мой радостный и повзрослевший ребенок. И Любовь Викторовна сама мне звонила, обеспокоенная тем, что она не до конца поняла в лагере моего сына, какой он человек (казалось бы, какая разница?). Потом был отчет о лагере, на котором я смотрела на Любовь Викторовну, благодарила Бога за Его милость к нам, просила, чтобы Господь дал нам еще побыть с ней, и думала о том, о чем я уже написала.
Марина Кузнецова, художественный руководитель Хоровой школы "Касталия"
Сегодня я попрощалась с Великим Мастером - Любовью Викторовной Алдаковой. Глубокая печаль и невосполнимость утраты теперь будут со мной всегда, до конца жизни. Она никогда не давала советов, никогда не назидала сама. А очень тонко отзывалась, если я её спрашивала. Любовь Викторовна не была моим учителем в прямом смысле. Но она БЫЛА им. Была и будет моим наставником. Я верю - её детище, детская хоровая студия "Веснянка", её дети и родители, взрощенные на непрекословной, чистой любви и уважении, тонком и живом отношении к миру музыки, будет жить благодаря педагогам, соратникам, коллегам и талантливым музыкантам студии. Мы с вами! Мы переживаем и сочувствуем. Мы вместе. Царствие Небесное и Светлая Память Любови Викторовне.
Юлия Шумакова, руководитель Воскресной школы храма Петра и Павла
В понедельник 10 февраля 2020 года в храме святых апостолов Петра и Павла в Новой Басманной слободе было совершено отпевание Любови Викторовны Алдаковой, Заслуженной артистки России, художественного руководителя и дирижёра Детской хоровой студии "Веснянка".
Перед глазами формальный некролог. Но что за этим стоит? После отпевания в уме лейтмотивом звучит вопрос: «Какую же надо прожить жизнь, чтобы удостоиться такого прощания?»...
Накануне отпевания вечером в храме - нескончаемые потоки людей, море цветов, неумолкающее чтение Псалтири, литии; тихо звучит запись духовных песнопений в исполнении хора «Веснянка». Люди не торопятся уходить, подходят ко гробу неспешно. Каждому есть за что поблагодарить дорогого учителя.
Почти пятьдесят лет отданы служению хоровому искусству.
Любовь - имя, отражающее сущность жизни этого удивительного человека. Она обладала исключительной цельностью натуры с присущими ей как организатору и двигателю процесса строгостью, требовательностью, а иногда и жёсткостью, с умением сплотить людей и повести за собой. Она болела сердцем за каждого ученика, за всех наших детей. Она вывозила на гастроли и в лагеря, забирая смартфоны, дисциплинируя, научая ответственности, устанавливая границы дозволенного, чего так часто не хватает современной ребятне, и, конечно, любя. Дети это чувствовали и, имея перед глазами искренность авторитетного взрослого, любили ответно.
Дисциплина, послушание и собранность - вот что отличает учеников студии и приятно удивляет современный взгляд. За полчаса до отпевания храм полон людей, половина из которых - дети. В храме благоговейная тишина.
Хор под управлением иерея Владимира Тоготина, и.о. настоятеля храма Покрова Пресвятой Богородицы в Братцеве, собрался из выпускников, учеников и педагогов студии. Редкое явление: хор не наёмных певчих, но искренне любящих сердец, исполненных неподдельной печалью, состоящий из тех, кого она же и учила петь. Размеренное пение с проникновением в каждое слово. Здесь и сейчас происходит соприкосновение времени и вечности: «В покоищи Твоем, Господи, идеже вси святии Твои упокоеваются, упокой и душу рабы Твоея...»
Итог жизни. Нам не известен час нашей кончины, мы не знаем, какова она будет. Переход в новую жизнь - тайна для нас. По-человечески скажем: «Могла бы ещё пожить, принести пользу людям. Почему сейчас?» Новопреставленная Любовь отдавала себя, своё сердце, время и силы любимому делу и дорогим ученикам. Теперь эта любовь сторицей возвращается к ней в молитвах воспитанников. Вот что называется соборной молитвой. Вереница подростков, нежных, трогательных отдаёт своему учителю последнее целование. Ни на минуту не умолкает пение. Эти дети, ещё неокрепшие, являются причастниками подлинного хорового братства, вместе с певческим мастерством обретающие и нравственные основы, и духовное воспитание.
Многие клирики пожелали принять участие в отпевании. В хоровой студии «Веснянка» занимается немало детей священников, с концертами «Веснянка» объездила множество храмов и древних обителей, не оставляя равнодушными никого. Вот и митрополит Саранский и Мордовский Зиновий приехал в Москву проводить в последний путь художественного руководителя коллектива. Отпевание возглавил протоиерей Александр Прокопчук, клирик храма Трёх Святителей на Кулишках, в сослужении протоиереев Константина Польскова и Дионисия Дуденкова, иереев Димитрия Николаева, Бориса Осипова, Филиппа Ильяшенко, Максима Адамова.
Дай Бог нам не утратить то, что мы имеем. Божией помощи педагогическому составу, призванному нести в будущее заложенные в коллективе традиции.
«Со святыми упокой...», колокольный звон, солнце. Всякий заходящий в храм сегодня задаёт вопрос: «Что у вас за праздник? Столько цветов!»
Хочется повторить слова, которыми завершил свою проповедь протоиерей Александр Прокопчук:
«Вечная память новопреставленной Любови. А «Веснянке» - «Многая лета!»
Вечер-концерт выпускников-солистов студии "Веснянка" памяти Л.В. Алдаковой:
Концерт хора "Веснянка" памяти Л.В. Алдаковой в Малом зале консерватории, 2021:
Фрагменты ТВ-репортажей и интервью с участием Л.В. Алдаковой:
https://youtube.com/playlist?list=PLEBena5YfthXj5rIj2MnyCl7uyxRTpGBj